Рождение ТОХИ - Пушистые уХи. в ВМА

[Минимум эмоций]

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
САМАЯ ГЛАВНАЯ

Начать с того, что роды, как и всю беременность, я пропустила.
Всё не верилось, что проблем особых нет. "Пока легко, но расслабляться нельзя - вот-вот начнутся судороги, тонус, изжога», - думала я. - «Это еще цветочки, скоро начнется настоящая беременность». Так я думала до 9-го месяца. В этот раз все оказалось совсем не так – и живот был не таким огромным, и проблемы какие-то игрушечные. Да и событий много было – сначала поиск жилья, потом свадьба, потом устройство Ульки в садик и ее адаптация, потом ее же болячки, военные действия в ЖК, поиск роддома. У меня еще свистопляска была со сроками –ПДР точно не знал никто, интервал раскидали на три недели.
Я была настроена рожать в 16-м – он ближе всего, кроме 11-го. Но он закрывался в конце апреля. После долгих поисков выбрала 9-й, но он тоже закрывался в это же время. Последним усилием была выбрана ВМА. По количеству положительных отзывов и отсутствию травм у деток во время родов, была избрана Балабанова в качестве человека, которому я доверю жизнь и здоровье детенка на родах. Присутствие врача и наличие детской реанимации показались мне гарантом благополучных родов.
За 400 рублей я высидела 1,5 часа в очереди к Балабановой, сказала, что во что бы то ни стало хочу рожать с ней и только с ней. 30-го апреля она уходила в отпуск и мы договорились, если не рожу до этого срока, она меня 29-го простимулирует и мы таки родим вместе. 25-го я должна была подойти к ней на прием для окончательного определения даты родов.
Собственно, я настроилась уже на 29-е. Договорилась с родственниками, что они возьмут на это время к себе Ульку, спланировала дела. В роддом все было готово, но не разложено по сумкам. 25-го, отправляя в 8 утра ребенка в садик я поняла, что тренировочные схватки какие-то очень уж сильные. Понаблюдала – промежуток 20-30 минут – смехота! Ну конечно это не роды, а предвестники. С Улькой схватки нарастали быстро, таких больших промежутков не было. Позвонил муж и попросил меня рожать когда угодно, только не 27-го – у него, понимаешь ли, собеседование. Я так игриво пошутила – а сегодня можно? Муж позволил. В час дня мы должны были встретиться в ВМА – он собирался заключить договор, а я пообщаться с Балабановой. Снова сидение в очереди 1,5 часа – схватки ни сильнее, ни слабее не стали, интервал между ними не увеличился и не уменьшился, пробка не отходила, воды тем более, живот не опустился. О чем и было честно доложено Наталье Константиновне. Она посмотрела меня на кушетке, сказала, что ребенок высоко и вряд ли это роды. Потом посмотрела в кресле и сказала, что шейка, в принципе, готова, но раскрытия нет. Потом узнала, что муж тут же, в ВМА в данный момент и предложила прям сейчас пойти и родить. Типа она меня отводит в родилку, меня стимулируют и к 7-8 вечера получаю готового малыша на руки. Я все восприняла как шутку – ну какая родилка? Это же тренировочные! И ребенок в садике, через час его забирать! И вещи не собраны, хата нетоплена, корова недоена, муж некормлен. Ах, оставьте! Балабанова еще покопалась во мне – очень больно, вытащила руку уже в крови, сказала, что во время осмотра отошла пробка и теперь я точно рожу. Попросила пригласить мужа и стала давить на него – что я сегодня рожу, что надо срочно меня в родилку, а ему за вещами. Поскольку я по-прежнему упиралась копытами и предлагала подождать пару часиков – вдруг схватки прекратятся, применила последний аргумент – раскрытие у меня вдруг стало уже (!) 3-4 (это на глаз, без осмотра), она (Н.К.) сегодня в ВМА до четырех, а потом уедет и за ее приезд на роды придется доплатить 8 тыщ рублей. В конце концов договорились, что я часик погуляю и если схватки не станут чаще, поеду домой. В противном случае вернусь рожать. Муж поехал забирать ребенка из сада, я потихоньку двинулась за ним. Я была УВЕРЕНА, что не рожу сегодня. Даже Тане позвонила и очень убедительно доказывала, что все это шутка. Надо сказать, она не особо поверила. Но мне очень не хотелось оказаться в ситуации, когда приезжаешь в р/д, схватки прекращаются и ты пинаешь балду еще неделю на дородовом пока тебе колют непонятно что.
А дальше начался водевиль. Знаете, мир изменился. Я еще в первые роды это заметила – вроде люди вокруг, солнце, машины-метро, а ты уже не здесь, где-то в облаках, но еще цепляешься за земные дела-заботы. Я шла, смотрела вокруг и улыбалась – вот люди идут и ничего не понимают, не видят, не знают, что чудо близко.
Балабанова позвонила через час, убедилась, что схваток нет, предположила, что завтра точно рожу и посоветовала, если схватки начнутся ночью, пойти в горячий душ и выпить ношпы, а так – до завтра, дорогая.
Дома я стремительно собирала Ульку – постельное белье (чтоб домом пахло), любимую собачку для сна, носочки и футболки на случай теплых дней, колготки и бадлоны на случай холодов. Где-то в полпятого отправила семью на дачу и тут понеслось – в положении стоя и сидя схватки как будто не прекращались, в лежачем положении затихали на 15 минут. Я снова побеспокоила Балабанову и как-то так весело и беспечно сообщила, что все вернулось да еще ого-го как! Ура, Наталья Константиновна? Оказалось, нифига не ура. Она уже дома и ехать никуда не хочет, дежурная бригада сегодня хорошая, а она меня предупреждала… и бросила трубку.
Ну не то чтобы я прям расстроилась и была выбита из колеи, но оторопела. Как-то бросание трубок не ассоциируется у меня с профессором, КМН, заведующей кафедрой. Стереотип у меня такой. Решила полежать – может схватки как-нибудь сами закончатся. Позвонила снова Тане, она меня выругала и велела вызвать скорую.
Вот тут я смирилась, что все-таки сегодня. И Антошка словно услышал меня – стал биться головкой. Внизу стало как-то… даже не знаю как описать – нестабильно, гулко, просторно. Схватки скручивали не на шутку. В какой-то из таких моментов и был открыт отчаянный топик, после которого меня уже совсем скрючило и в ожидании скорой я решила воспользоваться советом Балабановой посидеть в душе. Видимо, мозги у меня отключились напрочь. Отчетливо помню мысль – а ноги то (пардон) у меня не побриты. Наверное, неприятно будет врачам, если я им небритыми ногами буду в лицо тыкать.
Когда приехала скорая, вылезти из ванны получилось только с пятой попытки. Они там за дверью уже паниковать начали. Вышла я к ним такая красивая – красная, распаренная, на четвереньках и стонущая, НО – с бритыми ногами!!! Им понравилось. Отматерили меня за душ по полной программе, сообщили, что после душа рожу в машине. По ходу отматерили Балабанову за добрый совет. Сообщили, что машину они только что вымыли и очень нежелательно ее пачкать родами, но если что - роды примет милый волоокий мальчик лет надцати – он вчера как раз экзамен по акушерству сдал. Кстати, в ВМА. Мы с мальчиком крепко так сцепились взглядами, задумчиво помолчали и я клятвенно пообещала в машине не рожать, а держаться до роддома.
Ехали мы очень весело. У меня включился комплекс «неудобного человека». Все казалось, что жутко людей напрягаю, поэтому старалась не афишировать силу схваток и поддерживать светскую беседу . Мальчика-акушера сослали в кабину и две милые дородные тетки стали рассказывать про свои роды. Интересно, ну что за черта такая у нас, у баб – если рассказывать про роды, то жуткое, страшное, кровавое и с плохим концом? Потом нас развлекал мой муж – он звонил каждые 10 минут с такими дурацкими вопросами, что мы втроем откровенно потешались. Так, с плясками, шутками и прибаутками встретили рабочие Первомай! А под дверями приемного нас встретил ошалевший муж – он там всех на уши поставил, что я в машине рожаю и меня встретили чуть ли не с носилками )))
В приемном с кожаными диванами и фикусами (или не было фикусов?.. но диван точно был, но сидеть на нем я уже не могла) мы тепло попрощались с бригадой Скорой Помощи. Они сказали, что давно так весело не ездили с роженицами.
В кресле выяснилось, что раскрытие всего 6 см и роды только начинаются. Еще 4-6 часов ждать. Больше всего меня угнетала перспектива в бездействии ждать нарастания схваток – куда уж больше-то? Всякие там клизмы и душ после процедур я растягивала как могла, только бы сократить время тупого лежания в родилке. Хочу сразу сказать, что с момента поступления в приемное, я просто тащилась от того как со мной обращались. Никаких окриков, все вежливо, корректно, все просьбы учитываются, все пожелания удовлетворяются мгновенно. Все доброжелательно и без давления. Как потом оказалось, такое обращение было не потому, что я платно рожала, а просто там так принято. В ВМА так обращаются со всеми, даже с теми, кто не по знакомству, а по скорой поступил. Еще поразила чистота и уют – никаких мрачных стен с облупившимся кафелем, чистая современная сантехника. Ну прям как на фотографиях девочек, рожавших за границей. Нет ощущения, что ты в застенках и сейчас начнутся пытки.

[Минимум эмоций]

Как мы поднимались в родилку я не помню. Муж был рядом, но я его не замечала. В родилке на меня насели практиканты, а его отправили оформлять мое поступление (???). В меня полезла очень неприятная девушка (пожалуй, единственная, кто вызвал негатив на родах – очень уж категоричная и грубоватая). Она очень долго нашупывала на головке у малыша швы (или как это называется), чтобы определить лицом или затылком идет ребенок. Минут 20 она меня мучила, не меньше. Я попыталась было возмутиться, но она сказала, что чем дольше ковыряется, тем быстрее я рожу. Потом ту же процедуру проделала вторая практикантка, потом снова первая. Потом выпустили воды и стали заполнять какие-то бумажки про мою группу крови, здоровье мужа, кол-во беременностей и т.д.. В принципе, они меня здорово отвлекали, не давая зациклиться на боли. Помогали дышать, когда я сбивалась, массировали спину. Очень их тронуло то, что я из последних сил ждала тазика, боясь запачкать пол, когда меня затошнило. Наконец вопросы кончились и они предложили мне походить, понагуливать схватки. Честно говоря, стоять я уже не могла, но собиралась мужественно ходить и уже стала присматривать что-нибудь, на чем можно повисеть. Но тут появились потуги и никуда меня не пустили, опасаясь, что вторые роды закончатся на полу. И тем не менее, все куда-то ушли, ко мне запустили мужа и началось самое сложное – попытка продышать потуги. Очень захотелось на что-нибудь отвлечься, чтобы не мусолить свое состояние. За деврью, в холле, послышались позывные сериала «Не родись красивой» и у меня возникла шальная мысль пойти посмотреть кино. Мысль держалась до следующей схватки. Потом ушла. Прямо передо мной висели часы. Я вспомнила как кто-то из девочек писал, что очень здорово на них сосредоточиться и попыталась это сделать, но получалось не очень. Схватки резко усилились и ускорились. Поза с задранным к голове коленом ну никак не помогала. По-моему, вызывала еще большее желание потужиться. Муж бедненький зациклился на слове «Дыши», я рычала «Отстань». Так, в полной гармонии с собой, друг другом и окружающей действительностью мы подошли к моменту, когда сдерживать потуги уже не могла. Я стучала кулаком в стену, только бы не орать, но все равно не выдержала и в самом конце, буквально на последних секундах потужилась. И почувствовала как пошла головка. Ну, думаю, шейка в клочья. Слава богу, я была не одна и муж сгонял за акушеркой. Меня погнали на кресло как ту корову – кнутом и пряником. Акушерка, две практикантки, врач и муж – галдели, понукали, запрещали, побуждали. Гам стоял как на рынке. А главное, я не могла понять, чего от меня хотят. Кто-то верещал, что я должна успеть до потуги забраться на кресло, кто-то вопил «Дыши», кому-то не понравились мои глаза – с ними и правда что-то случилось. Они вылезли из орбит. Повторить такой фокус я не смогу никогда и как это получилось я не знаю. На кресле меня в покое не оставили, а продолжали галдеть вразнобой, даже рОдный муж вопил «Дыши, дыши!», хоть бы кто по-доброму чего сказал и я взмолилась в конце концов «Я очень стараюсь, но Я НЕ ПОНИМАЮ ЧЕГО ВЫ ОТ МЕНЯ ХОТИТЕ!!!!!». Слава богу, до них дошло. Акушерка взяла все в свои руки, спокойно объяснила как дышать, куда направлять воздух, как выдыхать. Меня волоновало только одно: «Так значит можно тужиться?» - «Можно, но только по моей команде». Боже, какое это было счастье – тужиться. Я вложила в это всё! Я не старалась, просто выдохнула себя туда, вниз. И только собралась повторить, как вдруг стало легко, светло и маленькое фиолетовое существо в руках акушерки замяукало и закрякало. Да, меня спросили кто родился, да, я ответила, что мальчик, да, мне положили его на живот и я сказала «Девочка моя». И только после этого спросила «Я что – уже родила?». Я была уверена, что тужиться придется долго, ребенок будет выходить по сантиметру, а я буду терять силы и на меня будут орать как в кино «Тужься, Лена, тужься!» А тут… Можете себе представить как все веселились.
Честно говоря, плакать и прыгать от счастья мне не хотелось. Мне просто было так спокойно, так легко. Кажется, муж перерезал пуповину. Вроде бы он говорил, что я молодец. Мальчик лежал у меня на животе тепленький, мокренький, с огромным сплюснутым носом. Я все пыталась понять на кого же он похож. В голове было пусто, ну ни одной светлой мысли. Вроде меня просили еще плаценту родить – не помню, чесслово. Помню визит неонатолога – плацента сильно кальцинирована, ребенок немного переношен, но в целом все отлично и деть у нас получился на пять с плюсом! Вот тогда в голове у меня перестало жужжать и я поняла, что всю беременность проходила с этим жужжанием-тревогой, что с ребенком будет что-то не так.
С мужем мы изначально договорились, что как только рождается ребенок, он с него не спускает глаз и контролирует все действия врачей в его адрес. Лампа, под которую положили малыша, была в трех метрах от меня и я могла видеть их обоих – мужа и сына. К сожалению, мужу не разрешали взять его на руки пока не обработают пупок, а заниматься ребенком стали после того, как заштопали меня. Честно говоря, я была уверена, что разорвалась везде, где можно, но оказалось, что много трещин, а разрывов нет!!! «Наложим саморассасывающиеся швы и все», оптимистично заявила акушерка. Ну, думаю, фигня. Это быстро. Ага! Щязз. Ничего подобного испытывать не приходилось, честное слово. Мало того, что шила практикантка, зашивали (о боже, боже, боже) клитор. Толстой четырехгранной твердой желатиновой ниткой. Вот когда муж действительно помог – держал за руку. После процедуры первой мыслью было, что никому, никогда не дам прикоснуться к этому месту. Даже мужу. У-у-у-у…
Уж не знаю, сколько все это длилось. Даня бегал от меня к Тошке, от Тошки ко мне. Спокойный, счастливый, повторял, что я молодец, что сынок хорошенький (мне так не показалось, если честно). Тошика отмыли от мекония (и когда успел?), приложили к груди. Причем акушерка очень серъезно к этому отнеслась – сама выдавила молозиво, проверила захват соска, установила позу, объяснила главные принципы ГВ. Нам немного дали так поваляться, а потом мужа выгнали домой спать, а детя забрали в детское отделение наблюдать 2 часа. Я вяло ныла и требовала вернуть, мне вяло объясняли, что так надо. Сломалась я на фразе «надо понаблюдать за дыханием». В палате я была одна, так что попросить у кого-нибудь еды и воды было не у кого, а пить и есть хотелось мрачно. Два положенных часа мысленно обивала груши и вспоминала роды. Потом пришла акушерка, торжественно препроводила в туалет на первое послеродовое туалетное действо (под ручки, очень бережно «голова не кружится? Картинка не плывет?».). я уже более настойчиво потребовала вернуть ребенка (как я поняла, там все-таки стараются дать мамочкам отдохнуть после родов) и наконец мне его привезли! В прозрачной кювете, с красными шелушащимися кулачками, с огромным приплюснутым носиком в пол лица, с волосатыми уХами и шикарными бакенбардами. Нет, мое сердце не зашлось от нежности и счастья, я опять не прослезилась. Просто все встало на свои места как в ребусе – я здесь, сын, мой сын, НАШ сын, у меня на груди. Он здоров. Мы живем дальше. Вместе.

Далее получится не рассказ, а сплошные дифирамбы ВМА. Наверное надо было родить в первый раз в 15-м р/д, чтобы оценить комфорт и продуманность на послеродовом отделении ВМА. Все просьбы, все вопросы удовлетворяются быстро, вежливо и корректно. Палата убирается не раз и не два в день, а постоянно – санитарочки все время забегали то пыль смахнуть, то мусор убрать, то полы протереть. Санузел всегда блестел. Отдельная песня биде! Вспоминая свои муки в 15-м, с бутылочкой над вечно загаженным унитазом, упираясь коленками в стены… кто бы мог подумать, что такая мелочь может так существенно облегчить жизнь и муки промывания швов.
Осмотр деток проводился в детском отделении. Палаты по очереди приглашали пройти на осмотр. По коридорам ребенка можно было возить только в застекленной тележке, на детском отделении ото всех мамочек требуют переодеться в стерильные халаты. Над многочисленными пеленальниками работает несколько врачей и сестричек, объясняют мамочкам что и как делать, отвечают на вопросы, помогают попробовать самим. Очень теплая и доброжелательная атмосфера. Никаких окриков. А уж стоит задать вопрос, ответ получишь как в сериале «Скорая помощь» - четко, подробно, доброжелательно. Я на первом детском осмотре стала сознание терять, от слабости наверное. От меня никто не стал требовать вникать в объяснения, под ручки усадили на стул, дали отдышаться, отвели в палату, вызвали врача, а ребенка потом привезли обработанного, подмытого и переодетого. Честно скажу, я была так тронута заботой персонала, что целыми днями ходила и благодарила. Всех подряд и за всё. Причём такое отношение врачей обуславливалось вовсе не тем, что я платно лежала (об этом, как выяснилось, никто не знал), а просто ТАМ ТАК ПРИНЯТО!!! ТАМ ЭТО НОРМА! Позже ко мне в палату подселили девочку – привезли по скорой, по разнарядке. Не по блату, не за деньги, обычная нерусская девочка – к ней отношение было точно такое же как ко мне и к остальным. Она бегала к неонатологам каждый день и каждую ночь и ей каждый раз помогали и объясняли как поменять памперс, подмыть ребенка, перепеленать, помочь справиться с газиками, расцедиться.
Мне только один раз пришлось всерьез побеспокоить гинеколога. Конечно, все предупреждают, что после вторых родов матка сокращается более болезненно, но никто не говорит насколько. С каждым днем было все хуже и хуже. К концу третьих суток казалось, что я продолжаю рожать и это длится четвертый день. При этом матка сокращалась хорошо, все анализы были в норме но я уже инстинктивно стала дышать как на схватках. Стоило только пожаловаться и через 15 минут меня сопроводили на УЗИ и всё там досконально проверили. А когда выяснилось, что все в порядке и боли обусловлены особенностями моего драгоценного организма, спокойно сделали обезболивающий укол – мне даже вымаливать его не пришлось, как в 15-м р/д.

Вот и новорожденный.

[Минимум эмоций]

А это я себя сфотала на кресле. Знала, что после родов личико будет блаженное, сказочное :-)

[Минимум эмоций]

И снова новорожденный. Второй день жизни Антона Данииловича.

[Минимум эмоций]

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Аналитическая с помидорами.

На следующий день после родов, с утречка ко мне влетела Балабанова. Не обращая внимания на то, что я кормлю, стала тыкать бумажками в нос и требовать денег. Я вежливо попросила со всеми финансовыми вопросами обращаться к мужу. «Нет, я буду говорить об этом с вами». В общем, она потребовала к 20000 за роды доплатить еще 5000 за присутствие мужа. «Поскольку я сэкономила Вам 8000 тем, что не приехала на роды, будьте любезны, заплатите 5000 по прайсу, не обижайте персонал». Прайс прилагался. Очень близко. Буквально тыкался в лицо.
При чем здесь персонал я так и не поняла. Все, абсолютно все врачи в роддоме сокрушались по поводу того, что так много платниц, а они этих денег не видят и куда все это идет неясно. Ну да ладно, это не моя забота. Но, во-первых, при заключении договора мужу никто прайс не показывал и не предупреждал о дополнительных тратах. Во-вторых… а во-вторых совсем интересно. Когда на родах с него требовали эти деньги, готовы были взять в руки без проблем. Когда он в тот же день привез деньги и пошел в кассу, его отослали, сказав, что сначала Балабанова должна подать рапорт о том, что имел место факт семейных родов с участием нижеуказанных, от коих и полагается принять в бухгалтерию означенную сумму. Мы ждали-ждали пока этот самый рапорт подастся, да так и не дождались. Настаивать не стали. В выписке не препятствовали. Воровкой я себя, честно говоря, не чувствую. А вот осадок остался.
Возможно, Балабанова видела ситуацию как-то иначе и ее поступки объяснимы. Возможно, меня она видит сумасбродной хабалкой. Я не знаю. Я уже большая девочка и понимаю, что большинство проблем между людьми возникает из-за непоняток с обеих сторон. Но, честно говоря, если бы она в том решающем разговоре по телефону просто извинилась. Просто по-человечески сказала, что не может приехать на мои роды, а не бросала трубку с воплем «Вы сами виноваты». По-большому счету, мне даже не столько ее профессионализм нужен был, сколько присутствие врача, которому я доверяю, от которого не жду хамства и обмана. Который не станет делать со мной что-то, чего я не понимаю и разделит со мной ответственность за принятие решений в случае проблем. Я до сих пор не уверена, действительно ли начала рожать 25-го или Балабанова «помогла» мне в этом во время осмотра. И от этого, именно от этого так гадко на душе. Согласитесь, неприятно чувствовать себя тупым куском мяса, которым манипулируют, пользуясь своими профессиональными знаниями. ДА, мы договаривались о стимуляции, но это должен быть договор с обеих сторон, а не тогда, когда удобно только врачу.
В отличие от Атлантиды, от которой врач отказался, узнав о преждевременных родах, Балабанова мотивировала свой отказ тем, что как раз на моих родах проблем быть не должно и дежурная бригада справится. Муж тогда спросил «ей что, не нужны деньги». Да, ей не нужны деньги. Я сделала такой вывод. Нас, готовых платить, навалом. Мы сами создали этот ажиотаж вокруг хороших врачей и роддомов. Теперь не мы их выбираем, а они нас. По принципу беспроблемности и личного комфорта. Не могу за это осуждать. Наверное, мало приятного читать наши топики с рассуждениями «Нет,к этому не пойду, он такой-то девочке так-то что-то не то сделал». Наверное, врачей оскорбляет наша уверенность в том, что их можно купить. Не важно, что покупаем мы свой покой, насмотревшись на покалеченных деток и потеряв не по одному ребенку. Не знаю чья тут правда, но тенденция, мне кажется, налицо – теперь все совсем не так как 3 года назад, когда акушеры-гинекологи были рады заработать своим трудом достойные деньги. Теперь, повторюсь, они сами могут выбирать кого вести и к кому ехать – к тому, у кого проблем не ожидается или к тому, кто попадает в их дежурство. Не та, так другая принесет одинаковые деньги. Желающих достаточно. Так к чему напрягаться, рисковать, бросать дела? Неприятно воспринимать себя как халтуру, на которой «зашибают», но по-моему, в некоторых случаях, к нам относятся именно так. Спрос превысил предложение. Добро пожаловать на рынок медицинских услуг.


Ну да бох с ими со всеми.
Мы вернулись домой.

[Orhidea]

Какая прелесть, поздравляем !!!!! Молочка побольше , ну и здоровья!!!

[Минимум эмоций]

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ,
Сын. Второй ребенок. Прямо скажем, я совершенно не представляла как это. Думала, пыталась понять как это будет, подглядеть у других, но все оказалось совсем иначе.
Во-первых, Улька. Я собиралась быть терпеливой и утроить внимание к ней после рождения второго ребенка. А на деле получается, что она почти все время проводит на кухне, смотрит мультики и занимается сама с собой. А когда приходит ко мне, я или шикаю на нее, или прошу вести себя тише, или гоняю от братика (у тебя сопли, ты братика заразишь). В общем, веду себя неправильно и ничего не могу с этим поделать. Или вот, допустим, первая ночь дома после родов. Улька с температурой и стенозным кашлем. Просыпается от собственного кашля каждые полчаса, плачет, будит Антошку. Я мечусь между ними, успокаиваю. Раньше я бы просто взяла ее к себе в постель и успокаивала не дожидаясь пока плач станет громче, но сейчас боюсь, что она заразит братика и поэтому ухожу от нее снова и снова. И ничего не могу с этим поделать. Мне очень ее жалко и никакие «так и должно быть» не утоляют натуральную сердечную боль за дочку. А изменить ничего не могу. Так же как и то, что уже не могу по ее первой просьбе пойти с ней рисовать или прыгать или просто включить мультик. Стараюсь, конечно, компенсировать выходными, но получается не очень.
Слава богу, пока она никак не проявляет негатив к новому члену семьи. Пока я не читаю в ее глазках обиды и злости, но она резко изменилась – повзрослела и посерьезнела. И на это тоже больно смотреть. Как будто кусочек детства кончился у ребенка.
Улька пока не любит Антошку. Пока она копирует наше, родительское к нему отношение. Пытается ворковать над ним, гладить по головке. Увидев как я кормлю, задрала майку и потребовала чтобы ей тоже дали покормить братика грудью. Познавательно-исследовательские порывы слава богу ушли («мама. мосё?» - и попытка открутить братику пальчик или ножку – ну надо же понять как это все двигается). Зато теперь она начинает с ним играть как с куклой – пытается одеть в кукольные одежды – гы-гы-гы  В общем, все намного лучше, чем бывает. Она добрая девочка и, думаю, особой агрессии не будет. Но вот то, что она затаила обиду, меня мучает. Хотя, не факт, что это так.
А вообще, это очень интересно всё оказалось. Помню, я еще школьницей читала «Дорога уходит в даль» и все пыталась представить – «раньше я думала – Дочка, моя дочка. Моей дочке нужен мячик, моя дочка поела, больна, спит. Теперь я думаю – Дети, мои дети.»
Мои скворцы – черешня и кабатосина. С Улькой я просто наслаждалась. Мы действительно были (и я надеюсь остаемся) продолжением друг друга. Я узнавала себя в каждом сантиметре ее тела, в каждой складочке, в каждом эмоциональном порыве, в жестах, в голосе. Первые полгода я просто кайфовала рядом с ней. В эту беременность я даже мужа просила позволить мне первый месяц просто побалдеть от этой близости мамы и ребенка. Я предвкушала, томилась, ждала. На 50% мне хотелось родить, чтобы снова пережить эти дни проникновения и узнавания друг друга. На остальные 50% мне хотелось подарить ребенка мужу. А на деле все вышло не так. На всякие там кайфование времени фактически не осталось – Улькины болячки, мужнины рубашки, ужины-обеды, опрелости и колики. В общем, все как у людей. Фактически, только сейчас я стала получать удовольствие. Но совсем от другого. Меня просто прет наблюдать как рождается и растет любовь сына и папы. Как сначала Даня любил головой, как с каждым днем это чувство становилось все глубже и прозрачней. Антоха стал узнавать его и улыбаться ему очень рано, неделе на третьей своей жизни, но я все не верила, что это осознанно. А теперь я как гимназистка умиляюсь, глядя на его счастливую беззубую улыбку и на мужнину нежность, когда они друг с другом. И вся моя эгоистичная гордость тем, что родила мужу сына, и вся моя ревность покорно тают перед этим чудом – Любовью. Самой крепкой и чистой любовью родителя и ребенка. Между нами говоря, мне кажется, я научилась любить только когда родилась Улька. Только тогда поняла насколько это глубоко, неотделимо от меня, смешано с кровью. А все предыдущие умопомрачительные «любови» к мужчинам – страсть да и только. Яркая и недолговечная. С ребенком же любовь строится, растет, развивается и крепнет. И с ней развивается и крепнет любовь наша, родительская, друг к другу. Мы словно все заражаемся ею и она меняет нас и мир вокруг. Жаль, конечно, что на мужнину зарплату это никак не влияет, но ведь не все сразу, правда?
В общем, в семье полный ренессанс, послеродовая депрессия, которую я с таким любопытством ждала, посетила на одни сутки и растаяла. Антоська толстеет на глазах (в первый месяц прибавил почти полтора кг и вырос на три сантиметра!!!) Дарит столько открытий! Гулить, например, начал. Улька не агукала вообще. Я всегда думала, что «агу» - общее название для ребенкиных звуков и очень удивилась, когда услышала отчетливое «АГУ» от сына. Такое нежное, мягкое, розовым неловким язычком. А от его улыбки с ямочками на обеих щеках я просто таю. Все эмоции совершенно другие, не такие как с первым ребенком – не хуже, не сильнее, а просто другие. Как я себя к этому не готовила, а все равно неожиданно. Единственное, что абсолютно совпадает – мое умиление ножками. В Улькином УЗИ на седьмом месяца меня проперли именно ножки и до сих пор прёт от этих уже совсем взрослых, тоненьких, ободранных и в синяках ножек. А с Антошкой я сразу говорю – если хотите сделать комплимент маме, похвалите ножки – толстенькие, пухленькие, в складочках и перевязочках, аппетитные мальчуковые ножки. Я иногда снимаю с него памперс просто чтобы на них полюбоваться лишний раз. Жалко, что ему пока не нравится, когда его в пяточки целуют. Удовольствие не получается взаимным.

Ну вот, наверное, и всё про наш первый месяц. Страх перед мальчуковыми причиндалами у меня вроде прошел. Мы крепко спим ночью (даже не знаю сколько раз ночью кормлю). В пятницу идем к неврологу, а после этого приглашаем тетеньку учить нас плавать и нырять (водными процедурами у нас занимается папа – это железное их с сыном время). Поймали первые сопли от сестрички. Мучимся запорами и газиками (тоже новость – у Ульки так не было). Успешно побороли вызванные аллергией на Либеро жуткие опрелости. Любим классическую музыку (с папиной подачи) и колыбельные, исполняемые женским голосом. Очень много улыбаемся (в основном папе, ибо мамка в девках надоела своими нежностями), с интересом наблюдаем за сестренкиными манипуляциями. ОБОЖАЕМ мамино молочко. Когда в роддоме Анотху первый раз приложили к груди я аж застонала «Каааайф». Мне очень нравится кормить. Муж не понимал первое время какое удовольствие я в этом нахожу, если так ору, когда деть берет грудь. Не объяснить это чисто физическое наслаждение, когда деть спасает переполненную грудь. Зато он видит (и слышит громкое чавканье с постанываниями и прихрюкиваниями) какое у сына блаженное лицо, когда молочко начинает заполнять его ротик. И какое лицо у меня, когда я это вижу. И какие мы оба довольные, когда деть наелся.
А вообще, второй ребенок – это ничуть не менее интересно, чем первый. Замечаешь какие-то моменты, которые промелькнули у первого незаметно, видишь такие яркие и такие особенные отличительные черты характера. Но самое главное – это ни с чем не сравнимое состояние причастности к чуду новой жизни, нового взгляда, новой души. И чисто мамское наслаждение этим мягким грудничковым запахом, нежной кожей, пушистой шерсткой на темечке. Я уж не говорю о чувстве, которое со старшим ребенком как-то затирается, тушуется, о чувстве собственной значимости, необходимости кому-то беззащитному и маленькому. Когда плачущего сына берешь на руки и понимаешь, что твои руки, твое тело, голос, глаза – это его дом, его защита и надежда, понимаешь, что живешь. В полный рост. На полную катушку. Всё остальное в этой жизни блекнет и меркнет по сравнению с этим.

PS
…честно говоря, очень хочется еще одну дочку… маленькую и нежную. Только тссс…. Муж, в принципе, не против, но думать об этом мы будем не раньше, чем замаячит перспектива собственного жилья. Но помечтать никто не запрещает, правда?

Папа и сын. Тоха засыпает у Дани на руках именно в такой позе ленивца и никак иначе. Каждый раз, глядючи, потешаюсь.

[Минимум эмоций]

А такие мы сейчас! В месяц с лишним!

[Molly]

Поздравляю!!
Чудесный малыш, и отчетик великолепный. Впрочем, как и предидущий

А это вообще до слёз:
А вообще, это очень интересно всё оказалось. Помню, я еще школьницей читала «Дорога уходит в даль» и все пыталась представить – «раньше я думала – Дочка, моя дочка. Моей дочке нужен мячик, моя дочка поела, больна, спит. Теперь я думаю – Дети, мои дети.»

Обожала эту книгу и после вторых родов лежала в кровати , смотрела на своих мальчишек и вспоминала эту фразу..

[приморка]

ПОЗДРАВЛЯЕМ!!!