СЛОВА-СТРОКИ ,которые взяли за живое

[Камыш]

Письмо к женщине. Сергей Есенин


Вы помните,
Вы все, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне.

Вы говорили:
Нам пора расстаться,
Что вас измучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел –
Катиться дальше, вниз.

Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был, как лошадь загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым седоком.

Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму –
Куда несет нас рок событий.

Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь,
Корабль в плачевном состоянье.

Земля – корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво.

Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?
Их мало, с опытной душой, кто крепким оставался.

Тогда и я
Под дикий шум,
Но зрело знающий работу,
Спустился в корабельный трюм,
Чтоб не смотреть людскую рвоту.
Тот трюм был –
Русским кабаком.
И я склонился над стаканом,
Чтоб не страдая ни о ком,
Себя сгубить
В угаре пьяном.

Любимая!
Я мучил вас,
У вас была тоска в глазах усталых:
Что перед вами напоказ
Себя растрачивал в скандалах.

Но вы не знали, что в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму,
Куда несет нас рок событий…
_______________________________________

теперь года прошли,
я в возрасте ином.
И чувствую, и мыслю по иному.
И говорю за праздничным вином:
Хвала и слава рулевому!

Сегодня я в ударе нежных чувств.
Я вспомнил вашу грустную усталость.
И вот теперь
Я сообщить вас мчусь,
Каков я был
И что со мною сталось!

Любимая!
Сказать приятно мне:
Я избежал паденья с кручи.
Теперь в Советскй стороне
Я самый яростный попутчик.

Я стал не тем,
Кем был тогда.
Не мучил бы я вас,
Как это было раньше.
За знамя вольности
И светлого труда
Готов идти хоть до Ла-Манша.
Простите мне…
Я знаю: вы не та –
Живете вы
С серьезным, умным мужем,
Что не нужна вам наша маета,
И сам я вам
Ни капельки не нужен.

Живите так,
Как вас ведет звезда,
Под кущей обновленной сени
С приветствием,
Вас помнящий всегда
Знакомый ваш
Сергей Есенин.

[Камыш]

Это белый стих...
И. С. Тургенев.

Как хороши, как свежи были розы ...

Где-то, когда-то, давно-давно тому назад, я прочел одно стихотворение. Оно скоро позабылось мною... но первый стих остался у меня в памяти:
Как хороши, как свежи были розы...

Теперь зима; мороз запушил стекла окон; в темной комнате горит одна свеча. Я сижу, забившись в угол; а в голове все звенит да звенит:
Как хороши, как свежи были розы...

И вижу я себя перед низким окном загородного русского дома. Летний вечер тихо тает и переходит в ночь, в теплом воздухе пахнет резедой и липой; а на окне, опершись на выпрямленную руку и склонив голову к плечу, сидит девушка - и безмолвно и пристально смотрит на небо, как бы выжидая появления первых звезд. Как простодушно-вдохновенны задумчивые глаза, как трогательно-невинны раскрытые, вопрошающие губы, как ровно дышит еще не вполне расцветшая, еще ничем не взволнованная грудь, как чист и нежен облик юного лица! Я не дерзаю заговорить с нею,- но как она мне дорога, как бьется мое сердце!
Как хороши, как свежи были розы...

А в комнате все темней да темней... Нагоревшая свеча трещит, беглые тени колеблются на низком потолке, мороз скрипит и злится за стеною - и чудится скучный, старческий шепот...
Как хороши, как свежи были розы...

Встают передо мною другие образы... Слышится веселый шум семейной деревенской жизни. Две русые головки, прислонясь друг к дружке, бойко смотрят на меня своими светлыми глазками, алые щеки трепещут сдержанным смехом, руки ласково сплелись, вперебивку звучат молодые, добрые голоса; а немного подальше, в глубине уютной комнаты, другие, тоже молодые руки бегают, путаясь пальцами, по клавишам старенького пианино - и ланнеровский вальс не может заглушить воркотню патриархального самовара...
Как хороши, как свежи были розы...

Свеча меркнет и гаснет... Кто это кашляет там так хрипло и глухо? Свернувшись в калачик, жмется и вздрагивает у ног моих старый пес, мой единственный товарищ... Мне холодно... Я зябну... и все они умерли... умерли...
Как хороши, как свежи были розы...

[Nattsi]

В сложные моменты жизни вспоминаются слова Вячеслава Иванова:

Холодно бродить по свету,
Холодней лежать в гробу.
Помни это, помни это,
Не кляни свою судьбу.
...

[Nattsi]

Я тебя не вспоминаю,
Для чего мне вспоминать?
Это только то, что знаю,
Только то, что можно знать.
Край земли. Полоска дыма
Тянет в небо не спеша.
Одинока, нелюдима
Вьется ласточкой душа.
Край земли. За синим краем
Вечности пустая гладь.
То, чего мы не узнаем,
То, чего не надо знать.
Если я скажу, что знаю,
Ты поверишь. Я солгу.
Я тебя не вспоминаю,
Не хочу и не могу.
Но люблю тебя как прежде,
Может быть, еще нежней,
Бессердечней, безнадежней
В пустоте, тумане дней.

Георгий Иванов

[Nattsi]

Ну и, конечно, Анна Андреевна Ахматова... Ее могу цитировать бесконечно.
Вот, наппример, это:

А, ты думал - я тоже такая,
Что можно забыть меня
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.
Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе страшный подарок -
Мой заветный душистый платок.
Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь
И ночей наших пламенным чадом -
Я к тебе никогда не вернусь.
1921

[Nattsi]

Держите меня семеро!
Дорвалась до любимой тетрадочки с выписанными стихами...
МЕДИКАМ посвящается (Саша Черный)

Профиль тоньше камеи,
Глаза как спелые сливы,
Шея белее лилеи,
И стан как у леди Годивы.
Деву с душою бездонной,
Как первая скрипка оркестра,
Недаром прозвали мадонной
Медички шестого семестра.

Пришел к мадонне филолог,
Фаддей Симеонович Смяткин.
Рассказ мой будет недолог:
Филолог влюбился по пятки.
Влюбился жестоко и сразу
В глаза ее, губы и уши,
Цедил за фразою фразу,
Томился, как рыба на суше.
Хотелось быть ее чашкой,
Братом ее или теткой,
Ее эмалевой пряжкой
И даже зубной ее щеткой!..

«Устали, Варвара Петровна?
О, как дрожат ваши ручки!» –
Шепнул филолог любовно,
А в сердце вонзились колючки.
«Устала. Вскрывала студента:
Труп был жирный и дряблый.Холод...
Сталь инструмента.
Руки, конечно, иззябли.
Потом у Калинкина моста
Смотрела своих венеричек.
Устала: их было до ста.
Что с вами? Вы ищете спичек?
Спички лежат на окошке.
Ну, вот. Вернулась обратно,
Вынула почки у кошки
И зашила ее аккуратно.
Затем мне с подругой достались
Препараты гнилой пуповины.
Потом... был скучный анализ:
Выделенье в моче мочевины...
Ах, я! Прошу извиненья:
Я роль хозяйки забыла –
Коллега, возьмите варенья, –
Сама сегодня варила».
Фаддей Симеонович Смяткин
Сказал беззвучно: «Спасибо!»
А в горле ком кисло-сладкий
Бился, как в неводе рыба.
Не хотелось быть ее чашкой,
Ни братом ее и ни теткой,
Ни ее эмалевой пряжкой
Ни зубной ее щеткой!

1909

[Okean]

Пригвождена к позорному столбу,
Я все ж скажу, что я тебя люблю.

Что ни одна до самых недр -- мать
Так на ребенка своего не взглянет.
Что за тебя, который делом занят,
Не умереть хочу, а умирать.
Ты не поймешь, -- малы мои слова! --
Как мало мне позорного столба!

Что если б знамя мне доверил полк,
И вдруг бы ты предстал перед глазами
С другим в руке -- окаменев как столб,
Моя рука бы выпустила знамя...
И эту честь последнюю поправ,
Прениже ног твоих, прениже трав.

[Kusochek]

Замечательный топик! Добавлю еще несколько произведений. Автора, к сожалению, не знаю.

Ночью на кухне (запутанно)

Пальцы бездумно терзали спички.
Спички ломались. Срывался голос.
Не уходить, не закрыв кавычки, -
Это такая мужская гордость?
Мне монотонно стучались в уши
Доводы, сложные, как оригами.
Я ничего не хотела слушать,
Я закрывала лицо руками.
Я вспоминала промокший Питер,
Где захотела в тебя влюбиться.
Я бы не стала, но подлый свитер
Так замечательно пах корицей.
Да, целовал, целовал с избытком,
Было заметно: вот-вот устанешь.
Каждый не наш поцелуй как пытка -
Что ты об этом, мой милый, знаешь?
И расплывались слова без смысла
В чашке с остывшим ненужным чаем.
Ты понимал, оттого и злился.
Звякала ложечка. Ночь кончалась.
Палец по скатерти мазал слякоть,
Кашу из горьких ночных открытий.
Мне так банально хотелось плакать
И целовать твой дурацкий свитер.



СТЕРВА.
Я изменилась. Я другая.
Теперь не плачу по ночам.
Ты виноват, что я такая -
Такой меня ты сделал сам.
Как говорится, время лечит -
Я испытала на себе.
Твои обманчивые речи+
Теперь не верю я тебе!
Тебе я даже благодарна -
Ты изменил мой взгляд на мир.
Теперь стервозна и коварна.
Я отомщу. Мне хватит сил.
Ты смотришь удивленным взглядом,
Ты хочешь все вернуть назад,
Но больше я не буду рядом.
Холодный блеск в моих глазах.
А знаешь, я тебя любила+
Любила так, как никого.
Теперь, когда уже забыла,
Хочу лишь только одного:
Чтоб заплатил за все обиды,
За всю ту боль, что причинил.
Я стерва. Чувств моих не видно.
Я отомщу. Мне хватит сил.
Как ангел, изгнанный из рая,
Я грешным отдаюсь мирам.
Ты виноват, что я такая -
Такой меня ты сделал сам+



Отодвинув мечты и устав от идей,
Лета жду как другие не ждут.
Помнишь, ты обещал, что не будет дождей?
А они всё идут и идут...
Удивлённо смотрю из квартирных окон-
Я во сне или всё наяву?
Помнишь, ты говорил, что вся жизнь - это сон?
Я проснулась, и странно, живу...
А назавтра опять всем играть свою роль,
Сердце странно кольнет невпопад...
Помнишь, ты говорил, что любовь - это боль?!
Ты ошибся, любовь - это ад...



Я проклята любить чужих людей,
Наивно их считая всех друзьями,
И лишь порою, пьяными ночами,
Вновь слушать мат о глупости своей.
Я проклята любить чужих мужчин,
При этом становясь их лучшим другом:
Мирить с женой, с любовницей, с подругой,
И лишь порою плакать "без причин".
Я проклята любить чужих детей,
Ведь при таком судьбы распоряженьи
Сама я вряд ли буду в положеньи...
Детей ведь не бывает от друзей.
Я проклята любить больших собак,
На шерсть страдая страшной аллергией...
Но ведь бывают случаи другие:
Совсем не любят люди. Лучше так:
Быть проклятой всегда любить не тех,
И зря мечтать, что буду я с тобою,
Раз сердце так болит - оно живое,
А это счастье нынче не для всех.

[The_Empress]

Жена же Лотова оглянула
позади его и стала соляным столпом.
Книга Бытия

И праведник шел за посланником бога,
Огромный и светлый, по черной горе.
Но громко жене говорила тревога:
Не поздно, ты можешь еще посмотреть
На красные башни родного Содома,
На площадь, где пела, на двор, где пряла,
На окна пустые высокого дома,
Где милому мужу детей родила.

Взглянула - и, скованы смертною болью,
Глаза ее больше смотреть не могли;
И сделалось тело прозрачною солью,
И быстрые ноги к земле приросли.

Кто женщину эту оплакивать будет?
Не меньшей ли мнится она из утрат?
Лишь сердце мое никогда не забудет
Отдавшую жизнь за единственный взгляд.

[Я МАМА Светлана]

А вот мои:
Ваншенкин "Мальчишка"
Он был грозою нашего района,
Мальчишка из соседнего двора,
И на него с опаской, но влюблённо,
Окрестная смотрела детвора...;
Асадов "Трусиха"
Шар Луны под звёздным абажуром
освещал уснувший городок.
Шли, смеясь, по набережной хмурой
парень со спортивною фигурой
и девчонка, хрупкий стебелёк...
С.Надсон
Не говорите мне "он умер".Он живёт!
Пусть жертвенник разбит-огонь ещё пылает,
Пусть роза сорвана-она ещё цветёт,
Пусть арфа сломана-аккорд ещё рыдает!
А ещё Лермонтов..."И скучно, и грустно...",
"Валерик"(честно говорю, что скопировала в Яндексе, хотя помню наизусть)
Я к вам пишу: случайно! право
Не знаю как и для чего.
Я потерял уж это право.
И что скажу вам? — ничего!
Что помню вас? — но, боже правый
Вы это знаете давно.
И вам, конечно, все равно.
И знать вам также нету нужды,
Где я? что я? в какой глуши?
Душою мы друг другу чужды
Да вряд ли есть родство души. —
Страницы прошлого читая,
Их по порядку разбирая
Теперь остынувшим умом,
Разуверяюсь я во всем.
Смешно же сердцем лицемерить
Перед собою столько лет;
Добро б еще морочить свет!
Да и притом что пользы варить
Тому, чего уж больше нет?..
Безумно ждать любви заочной?
В наш век все чувства лишь на срок;
Но я вас помню — да и точно,
Я вас никак забыть не мог!
Во-первых потому, что много,
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаяньи бесплодном
Влачил я цепь тяжелых лет;
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию — но вас
Забыть мне было невозможно.
И к мысли этой я привык,
Мой крест — несу я без роптанья:
То иль другое наказанье?
Не всё ль одно. Я жизнь постиг...
Теперь прощайте: если вас
Мой безыскусственный рассказ
Развеселит, займет хоть малость,
Я буду счастлив. А не так? —
Простите мне его как шалость
И тихо молвите: чудак!..

И ещё клятва Демона "Клянусь я первым днём творенья, клянусь его последним днём..." далее по тексту.(не могу долго печатать)
Ещё очень много любимых из Асадова.
Простите, что так много.