Таджикская девочка

[Luisa]

Вчера вечером я иду по пешеходному переходу через пр. Славы (перекресток с ул. Софийской), вся ежусь от холода(-15) и вдруг вижу, что бежит маленькая девочка в пиджаке, платке и больших мужских сапогах, чумазая вся. Я подошла и спросила не холодно ли ей, предложила сходить в ближайшее кафе и согреться чаем с чем-нибудь, она согласилась. У дверей кафе стала говорить, что лучше бы я ей деньги дала, что мама в больнице и ей нужны деньги на лечение, но все это было похоже на заученные фразы. Она даже начала отказываться от чая, но согласилась, когда я сказала, что тоже с ней буду.
Я слышала много раз о том, что это бизнес, конечно, не этой маленькой девочки и, даже, не ее мамы, а тех людей, которые за этим стоят. Я для себя решила денег таким людям не давать, а стараться сделать что-то для них самих, что в моих силах. Здесь я решила, что могу согреть ее. Но представляю этот рассказ вашему вниманию, чтобы, может быть, вы сказали, чем можно ей помочь еще.
Пока она пила чай (она всячески предлагала мне кусок того большого рулета, который я ей купила, я поближе рассмотрела ее и задала несколько вопросов. Девочка ела очень неопрятно, руками запихивая себе все в рот, сказала, что это у них так принято. Большие сапоги оказались надеты на голые ноги (и это в -15), она продемонстрировала свои голые коленки, желая показать большой синяк, который болит у нее уже 3й день. Родной язык таджикский, но русский тоже родной, как она сказала. Мама ее на самом деле очень больна, от постоянного пребывания на улице, но в больнице не лежит. Деньги, в основном, она зарабатывает с мамой, братом и грудным братом или сестрой. Пока дети спят на картонке, мама просит, приходят, как на работу, утром, вечером – уходят. Вместе в день выходит около тысячи, но иногда мама просто не может работать, после целого дня она не может встать, и тогда они идут по отдельности. Сегодня она была одна.
Папа водит маршрутки. В Россию их позвал не то дед (папа папы), не то свекор, короче, родственник, на которого они теперь работаю. Живут в какой-то палатке на какой-то базе, недалеко от ж/д станции Ленинский проспект. Ни о маме, ни о папе плохо не отзывалась, хотя говорила, что папа ее бьет. Ей 10 лет, зовут Зарина, по-русски говорит плохо, читать не умеет, даже цифр толком не знает, право и лево путает. Всю информацию я выуживала сама. В кафе ее узнала уборщица и спросила девочку, почему она одна и где ее мама с братьями.
Я позвонила мужу и попросила привезти мою куртку, сумку и еще что-то, чтобы можно было ее немного одеть. Меня поражало то, как она была одета в такой мороз, ведь в таком городе, как Питер, сегодня не проблема достать хоть какую-то одежду ( я не говорю уже о том, что на ней не было даже трусов), существуют секонд-хенды, даже бомжи одеваются теплее, а уж тем более водителю маршрутки это по карману.
Пока мы ждали приезда машины, пошли по моим делам в большой строительный магазин, она все время интересовалась временем, попросила отвезти ее потом «домой». В магазине я оставила ее у охраны и ушла на 20-30мин, когда вернулась, нашла ее испуганной, она сказала, что испугалась, что я убежала, как это делают некоторые люди. Муж задерживался и , чтобы не мерзнуть, мы пошли в ближайшее кафе и ж/д ст. Сортировочная.
Там она вела себя немного неадекватно. В кафе было много мужчин, она боялась их, очень стеснялась и жеманничала при этом. Когда ко мне обратился один из мужчин, она сказала, что мне с мужчинами разговаривать нельзя, ведь у меня есть муж. Этот мужчина в кафе узнал ее. Он сказал, что не раз видел ее в мечети, и помнит эту хулиганку по тому, как они дрались с братом за деньги, которые он подал. Она, кривляясь и стесняясь, согласилась, что такое было. За нашим столиком в кафе остался небольшой свинарник, ела она очень неопрятно.
Зарина показывала ранки за ушами и просила купить пенициллин ( как я поняла). Она оказалась очень неплохой девочкой, веселой, интересующейся, даже не скажешь, что ей очень плохо, она к этому привыкла. Это ее жизнь.
Мы купили ей теплые колготки и носки, при этом, когда я повела ее в магазин, она и не подумала, что я собираюсь что-то ей покупать. Она помогала мне выбирать колготки, обсуждая это с продавцом, давая мне советы по выбору цвета
Про жизнь в Таджикистане она говорила очень непонятно. Говорила, что там никто никогда не просит ( очень выражено об этом говорила, как мне показалось, это были слова взрослы), за то, что они просят там в их дом бросят бомбу. Невнятно говорила что-то о том, что Путин бросает бомбу в их дом, потом, что не он, а кто-то другой, но очень неожиданно приезжает, бросает бомбу и уезжает.
Муж приехал позже, чем мы предполагали, и Зарина, интересуясь временем, начала нервничать: сначала, просила позвонить на какой-то мобильный со странным номером из 9к, 1ц и нулей, потом, пыталась вспомнить номер папы, чтобы сказать, что она уже скоро будет. Зарина говорила, что обычно она приходит часам к 19ми, а сейчас уже 21, она никогда так не приходила. Денег она сегодня не принесла, обычно она приносит рублей 200, сказала, что папа ее ударит, что он как раз сегодня дома сидит. Мы ей дали 200 рублей, она просила разменять как-нибудь по десяткам или по-другому, поменьше, но у нас не нашлось.
Мы подъехали к какому-то шлагбауму с охраной, она попросила проехать туда на машине( она скажет охране, что мы свои), но мы сказали, что туда не поедем. Она стала очень нас просить проводить ее туда, сказала, что боится, что там хулиганы есть. Это было незнакомое для нас место, и мы решили не рисковать. Зарина все-таки знала куда идет.
Все время вздыхая, она пошла…