Я у него рожала в 2005 г. по договору. Переходила сильно, пришла в конце 42 недели, он уговорил проколоть пузырь. Я была очень расстроена, что все сразу пошло не так, но в результате роды прошли вполне благополучно, через 6 часов после прокола уже родила, с парой небольших трещинок. Принял он ребенка замечательно, вел себя очень спокойно, очень уверенно, доброжелательно, зашил аккуратно. Вобщем, я была страшно довольна.
Но... через три недели после родов у меня началось осложнение. В чем причина, сказать не берусь, однако:
в консультации меня уговаривали лечь в больницу, а я решила еще посоветоваться с Думачевым. Температура 39. Он принялся меня изо всех сил отговаривать, сделал назначения прямо по телефону, без осмотра (антибиотики, кололи сами). За неделю все стало еще хуже, я уже почти со скандалом потребовала меня посмотреть. Ответил, что ему совсем некогда, договорился с Мариной Геннадьевной (могу путать отчество, она была зав. послеродовым, кажется). Она, страшно ругаясь, все же посмотрела меня, убрала частично застой, назначила попить какой-то водички, и...повторила совет ни в коем случае не ездить в больницу. Когда я попросила ее записать назначения на листочке, она просто подскочила, закричав, что я и так все запомню. Повторяю, температура 39 в течение недели! В результате меня вытаскивали в Куйбышевке 2 недели, я чуть не потеряла матку, был серьезный эндометрит. Даже если откинуть мнения завотделением в ЖК и в Куйбышевке о том, что данное послеродовое осложнение чаще всего происходит из-за некачественного удаления плаценты, вот вопрос: в связи с чем Думачев и МГ так старательно отговаривали меня лечь в больницу через 3 недели после родов, несмотря на несомненные показания к госпитализации, рискуя здоровьем пациента? Как мог профессионал делать назначения по телефону, отказываясь посмотреть меня лично, не оставляя никаких записей? Видимо для того, чтобы в случае чего сказать, что в глаза меня не видел.
|
