|
сочинизмы скорпиошки
для тех, кто еще хочет приобрести моих
"ежиков" : vkontakte.ru/photos.php?act=show&id=989075_10365... Их теперь можно приобрести не "с рук", а кулЮторно - в книжном магазине-клубе - "Дом на жуковского" по адресу: ул. Жуковского, д.41. тел. 579-92-30 спрашивайте у продавцов книгу Надежды Щегольковой "ежики в тумане" по-прежнему, книги можно приобрести и у меня дома - территориально - м. Парк Победы не нашла общей темки, куда можно выкладывать свои сочинительства... можно, я нескромно, займу себе одну скамеечку?:008: желающие - заходите в гости, всгда буду рада гостям... "чайку с брусничкой пошвыркаем" :flower: |
"Цветы жизни"… Поэтическая красота этого выражения почему-то не вдохновляла меня… Глядя на подруг, копошащихся с пеленками и погремушками и умиленно сюсюкающих, я передергивалась от ужаса: "Зачем это мне?"
Смотрю на это маленькое, но властное личико, постоянно требующее внимания окружающих, коротенькие волосенки и цепкие пальчики… "Ну просто Крошка Цахес!" - Какие глазки! А ротик! А бровки! - восхищается толпа родственников… Так и хочется им сказать: "Люди, да что вы? Да посмотрите на это маленькое чудовище! Оно же вас превратило в кучку придворных, готовых по малейшему знаку броситься за бутылочками, сосками и прочей, прочей "фурнитурой", необходимой для вашего "короля". Эти орущие комочки собирают вокруг себя свиту из тетушек, дядюшек, бабулек и дедулек, каждый из которых пытается внести свою лепту в воспитание дитяти. Один вытирает нос, второй гладит распашонки, третий сидит около ванночки с термометром (не дай Бог, будет прохладней или горячей!), четвертый… пятый…. Всё кипит, бурлит, течет… идёт процесс воспитания нового Человека! Голова идет кругом от этой суеты... Нет, нет и нет!! Ни за что! А время бежит… Звонки подругам, с которыми прошла вся юность, с которыми мы и "огонь, и воду, и медные трубы" … Эх! Да что там говорить… Они стали дежурными и вымученными… У меня в голове висит несданный годовой отчет…. У неё - ветрянки, краснухи и насморки этого маленького человечка… - Какие планы на выходные? Может, посидим где-нибудь? Или по магазинчикам прошвырнемся? И начинается очередная эпопея про поликлиники, стирки, кормления… Количество бездетных подруг с каждым годом всё уменьшалось и уменьшалось… Очередная встреча класса, университета выливается в съезд "мамаш". Глобальные проблемы (где купить новый комбинезон, какие капли помогают от коликов в животе, и т.д.) были тут же всегда решены коллегиально, на основе каждого личного опыта… Я же отмалчивалась, не понимая абсолютно ничего. Начинаю чувствовать себя изгоем… Может, я какая-то ненормальная? Где же он - пресловутый материнский инстинкт? Или я вообще им не наделена изначально? Масла в огонь подливают родственники: "Пора бы и семью, детишек, засидишься в старых девках-то!" Буравчиком сверлит в мозгу: "А может, правда, так надо?". "А кому надо-то и надо ли вообще?" - протестует вторая моя половина. |
****
Прихожу домой - там ещё одна "моя вторая половина", которая даже, наверное, стала уже "моей основной"… Смотрю на эти глаза, волосы, открытую улыбку.… Боже мой, да он сам ещё дитя! - Дорогой, - сажусь около его кресла, и кладу голову на колени, - знаешь, может нам уже пора подумать о ребенке?.. Мне ведь уже… а потом неизвестно что... и вообще… "Какой маразм, - думается мне… - Ну кто же так начинает?А как надо?",- повис вопрос… Теплая рука начинает поглаживать мои волосы, и накручивать пряди на пальцы, то распуская их, то опять накручивая… Это выдает его, когда он нервничает при серьезном разговоре... - Солнышко, - чуть дрогнул его голос, - Да… конечно… но ведь пока так рано… Наверное, мы ещё не готовы… К тому же это такая ответственность… Но если это произошло - я буду только рад, - наклонился он и поцеловал мой висок. - А когда это произойдет? Надо же как-то готовиться… Я улыбнулась: - Как ты умело продолжаешь мои реплики, но разве я сказала тебе что-то конкретное? Я просто задумалась над этим вопросом… Ну, а ты меня убедил только ещё раз в моем решении - что нам, действительно, пока ещё рано… - Пошли кофе пить! - поцеловала его в нос и потащила на кухню, решительно положив конец этому нелепому разговору. Вот и славненько, опять отсрочка и сладкое ощущение свободы… Можно ещё какое-то время жить для себя, и не задумываться над тем, что надо отказывать себе в милых чудачествах, поездках, гостях, и ещё куче всего того невыносимо приятного и беззаботного, чего лишены порой все мои несчастные подруги… **** В пятницу мы поехали в роддом. Галинка, жена лучшего друга "моей половины" выписывалась сегодня с дочкой. Маленькая хохотушка Галя, которая всегда отмахивалась при разговорах о детях ("Я и дети- вещи несовместимые"), стала мамулькой. Мы топтались в вестибюле в ожидании "выноса" маленького чуда. Илья, новоиспеченный папулька, судорожно сжимал в руке букетище, размерами напоминающий переносную клумбу, и ходил кругами. Мы же скромненько переминались с ноги на ногу со своими букетиками и посмеивались над Илюхой. Наконец-то! Улыбающаяся медсестра, сияющая Галинка, и конверт, перевязанный розовой лентой, выплыли из дверей. Какие-то поцелуи, поздравления, цветы, фотографии, и опять поцелуи и поздравления со стороны набежавших родственников…. Суета, смех, и только виновница торжества мирно сопела в своем одеяле, не обращая ни на что внимания… С этого всё и началось… я бегала по магазинам, выбирая подарки, теряясь среди крошечных рубашечек, чепчиков, ботиночек… "Какое же все маленькое",- искренне удивлялась я. - Неужели бывают такие ручки и ножки?" Я поражалась таким кардинальным переменам в моих друзьях. Илюха, который раньше и подумать о таком боялся, как-никак - зам. директора не крупной, но все-таки фирмы, бегал покупать какие-то смеси, памперсы, а однажды (поведала мне по секрету Галина) самолично погладил пеленки. Приходя к ним, я погружалась в этот мир, пахнущий детскими присыпками и кремами, спотыкаясь о горы надаренных игрушек… Галинка, такая же живая и энергичная, шустро расправлялась с неведомыми мне веревочками, тесемочками и пеленками… "Как же у нее на все хватает времени?", - поражалась я. Через два месяца она уже вернулась на работу, оставляя дочурку на попечение дневной няни, умудряясь в обеденный перерыв быстренько доехать на машине домой ("Ребенок должен чаще видеть маму", - невозмутимо и уверенно объясняла она мне), потом опять на работу, и снова домой, заезжая по пути в салон ("Но я же не должна превращаться в общипанную курицу!"), а на выходные вытаскивала меня в магазины, театры, концерты ("Культурная жизнь тоже не должна отмереть как атавизм!"), и опять окуналась в свой мирок, заполненный "карими глазками-бусинками" дочки… - Ты не устала, Галюнь? - заботливо спрашивала я её… - Да ты что? - хохотала она, - я вот думаю ещё записаться нам с ней в бассейн - это полезно и мне, и ей. Слышала лозунг "Плавать раньше, чем ходить?" - то-то же! Удивительно, как изменило и в то же время оставило прежней Галинку рождение ребенка. Только прибавилась какая-то женственная мягкость, убавилось прежней девчоночьей разболтанности, а энергии и жизнелюбия будто только больше и больше с каждым днем! "Нет, я бы так не смогла!" - отбрасывала я от себя какие-то подозрительные мысли. На весах в моей голове болтались разные компоненты - удовлетворение, что я сама себе хозяйка, тихие уютные вечера с книжкой и чашечкой кофе и прочие достоинства моей жизни с одной стороны - и непонятная мне женская зависть, и что-то ещё; какое-то легкое зыбкое облако, куда было так здорово проваливаться и представлять себе другой мирок, где помимо меня и Его - есть ещё кто-то третий… Шлепаю с работы домой. Мелкий противный снег забивается в рукава, за воротник… Чувствую, что продрогшие ноги теряют всякую температурную чувствительность… "Скорее в тепло! Да здравствует ванна душистая и полотенце пушистое!" - мысленно представляю я себе процесс "разморозки"… - Солнце, привет! - кричу я с порога, отряхивая с себя снежную россыпь… В ответ тишина… Черные квадраты дверей смотрят на меня из темных комнат, где никого нет… Странно…Сегодня он обещал придти домой пораньше… Отогревшись горячей ванной и свежесваренным кофе, сажусь с ногами в кресло, укрывшись пледом… Яркий свет в комнате, бормочущий телевизор всё равно не спасают меня от ощущения пустоты… Звенящая тишина обволакивает… Будто меня посадили в спичечный коробок и задвинули надо мной крышечку… Что-то тоскливое и холодное заползало мне в грудь… Подкатывали слезы… Я не хотела плакать, но они текли сами собой, пробивая кривые тропинки на щеках, и встречаясь в уголках губ, соленые… и теплые… Не заметив, как я, утомленная своими тяжелыми думами, задремала, встрепенулась от чего-то копошащегося в моих ногах… Знакомые улыбающиеся глаза напротив и маленький шерстяной комочек, упорно поднимающийся по пледу к моему лицу… Щенячья блаженная радость давала все основания тыкаться мне горячим мокрым клеенчатым носом в шею… - Господи!.. Что это? Откуда? - не нашлась я, как отреагировать … - Это теперь будет жить с нами… - Он взял щенка и поставил его на пол… маленькие ножки шустро понеслись по ковру… А вот на паркете сила инерции сделала свое черное дело, и мохнатый шарик проехался на пузе до двери… Я не смогла удержаться от смеха… Подскочила к бедняге и взяла на руки… Поднося щенка к Его лицу, спросила: - И кто, скажи мне, пожалуйста, будет воспитывать это существо? Вытирать лужи? Выводить на прогулку? Кормить? У тебя на себя-то времени не остается, а тут ещё и этот звереныш… Ты понимаешь хотя бы, что нужно выкраивать время и зависеть теперь ещё от него? - Да, я всё прекрасно понимаю, - смиренно смотрел он на меня… - Но знаешь, я подумал, что это лучший вариант, чтобы подготовиться… - Ты меня пугаешь, - насторожилась я, - подготовиться к чему? Завтра ты принесешь в дом крокодила? Или устроишь здесь террариум? Спасибо, дорогой, домашний зоопарк на общественный началах? - Всё гораздо проще, солнышко, у нас будет время проникнуться ответственностью, распределять время, и ощутить на себе заранее проблемы заботы… Я не знаю, как ты воспримешь это все, но мне бы очень хотелось... - пальцы снова стали перебирать мои волосы... - Мне бы хотелось… чтобы у нас была настоящая семья… - Но разве…- начала я. - Нет, подожди, у нас всё настоящее, - перебил он меня, - но я хочу, чтобы у меня... да и у тебя… ещё был человечек, который будет нас объединять, - ( глядя в его серьезные глаза, я понимала, что он с трудом подбирает слова, пытаясь сказать мне то, о чем я сама подсознательно думала вот уже несколько недель… Может быть, действительно по невидимым каналам ощущения и мысли одного человека встречаются с мыслями другого? И рождается импульс, объединяющий двоих?), - я подумал, что мы справимся с тобой, особенно когда сами этого захотели… Правда? Он выжидающе смотрел на меня… Слова не шли на ум… Обрывки фраз путались и вертелись и застревали где-то в горле… Боже мой, Боже мой, что сказать, когда так решительно и бесповоротно мне самой сказали всё то, в чем я боялась себе признаться? - Я… знаешь… вроде бы недавно мы… а тут... и это… - указала я в ноги… - И так быстро… не знаю… с чего бы это? Я, конечно… думала, но боялась, что ты… - Спокойно, спокойно, - обняли меня сильные руки… Я уткнулась в его плечо… такой родной, любимый и настолько понимающий… - У нас впереди ещё куча времени, по меньшей мере 9 месяцев, - поцеловал он меня в затылок и прошептал: - Зато представляешь, потом нас уже будет трое, вернее даже четверо, - поправился он, - один у нас уже есть… а когда… Он говорил, говорил, гладя мои волосы; терся о ноги щенок, поскуливая, не понимая, почему его не берут на руки, а я все стояла, прижавшись к Нему, и слезы опять (второй раз за день! - недопустимый для меня ранее поступок) выступили из глаз… Оказывается, ещё плачут от радости - мелькала в голове мысль… Бежали слезы… И ошалелая от восторга ЛИКОВАЛА ДУША... |
Мама, мамочка, мамуля!..
Мама, мамочка, мамуля… - Мама!! – прорезал мой крик густой, как кисель, мамин сон… Мама!! Опять кошмар приходит в мой безмятежный детский сон. Что-то огромное, темное и страшное двигается на меня неумолимо, нарастает и огромным гулом обрушивается сверху, обволакивая темнотой, холодом и липким страхом… - Тише, тише, моя сладкая, - мягкие теплые руки подтыкают мое одеяло и гладят по голове, - Баю-баю-баиньки, засыпали заиньки, - напевает на ушко ласковый и успокаивающий голос. Я прижимаю к щеке мамину руку, и не отпускаю её… Мама пахнет вкусными плюшками, свежевыстиранной ночной рубашкой, проглаженной каленым тяжелым утюгом… Легкий аромат духов, оставшийся на черных густых волосах, облачком касается меня, когда она наклоняется и целует меня в бровки. Мама пахнет загадочным кофе, помолотым в ручной деревянной кофемолке и сваренном в турке, который мне еще не разрешается пробовать. Мама пахнет кремом, который она пальчиком берет из красивой маленькой баночки и каждый вечер перед зеркалом наносит на бархатистую смуглую кожу. И еще мама пахла чем-то невообразимо щекочущим ноздри, непонятным и манящим… Я вдыхала, вдыхала, пока сон не накрывал меня с головой, и пока мои пальчики не отпускали крепко сжатую мамину руку… … - Надя!! – сквозь сон слышу я родной мамин голос… Доченька!! Вскакиваю с кровати и сажусь рядышком. - Что, опять плохо, да, мам? – испуганно вглядываюсь в усталые глаза и, уже спокойно и твердо: - Подожди секундочку, я сейчас! – бегу на кухню за водой, беру на тумбочке приготовленные с вечера уже таблетки (две розовых, одну белую, я уже выучила за те три дня, пока я дома)… … Я глажу родные волосы, уже седые… Она их подкрашивает, но серебряные нити все равно прошивают стежками черный бархат. Целую морщинки у глаз, у краешка губ. Кожа уже сухая и тонкая, как бумага. Мама, мамочка, мамуля… Она потихоньку засыпает, тяжелое дыхание успокаивается и ровным ритмом проваливает её в сон, без картинок, ровный и бесцветный. Я все сижу рядом и держу её руку. Мама пахнет лекарствами, которые каждый день по расписанию она капает, пьет, глотает, натирает, и мажет. Пахнет горькими отварами из лекарственных трав, вот уже который год они заменяют свежесваренный ароматный кофе. Мама пахнет подсолнечным маслом, которым она протирает лицо от сухости и обезвоживания… Я сворачиваюсь рядом клубочком и ныряю к ней под одеяло. Прижимаюсь к теплому телу, ощущая неровное биение больного сердца. Мама пахнет совсем другими запахами, нежели в детстве. Но все равно это самая любимая, самая родная, самая лучшая в мире… Мама, мамочка, мамуля… Я потихоньку начинаю дремать, уткнувшись носом в мамину ладонь… Перед тем, как окончательно улететь в сон, я отчетливо вспомнила ТОТ запах, невообразимо щекочущий ноздри, непонятный и манящий, запах из детства, и поняла, что это было… мама пахла Молодостью… |
:flower::flower::flower:
|
Пальмочка, спасибо, добрый человечек! :-))
ну, раз меня не гонят в шею.. то достаю из закромов "еще парочку"... Нестерпимо больно Они стояли около метро и никак не могли расстаться… Прижавшись к его плечу, Она вдыхала знакомый запах, чувствовала теплое дыхание на своей коже… Он что-то шептал, горячо и порывисто, и прядь волос, выбившись из-под шапки, щекотала её ухо. Улыбалась, пытаясь согнать с себя дрожь пробегавших мурашек… - Мне пора, - попыталась мягко отстраниться. - Ещё чуть-чуть, пожалуйста… - Уже поздно, - беспокойно теребила перчатки… - Обещай, что сегодня же все ему расскажешь! - крепко сжал Её руки. - Надо что-то решать, так не может продолжаться дальше. Обещаешь? - повторил Он. - Да… да…конечно, - опустила уставшие глаза. - Может и сегодня… не знаю... Из горячей пасти подземного перехода спешили запоздалые прохожие, подняв воротники, укрываясь от колючего снега… Маленькие, юркие льдинки с удивительной проворностью царапали кожу запястий, щек, подбородка… Она переступала с ноги на ногу, пытаясь почувствовать замерзшие ноги… - Ты совсем замерзла, дрожишь, - обнял Её, - беги домой… - Я не могу без тебя… - жалобно посмотрели в ответ влажные глаза… Шершавые горячие губы коснулись Её лба: - Хочешь, я пойду с тобой и мы все объясним? - Нет, что ты, я сама… правда, - провела кончиком носа по Его щеке, - тебе пора…метро уже закрывается... - Мы завтра увидимся? - Конечно… - Ты плачешь? - слегка развернул Её лицо к свету, - не смей, слышишь? Хочешь, мы поедем сейчас же ко мне… И ты больше не вернешься к нему, хочешь? - целовал он её мокрые холодные щеки, ощущая на них колючие соленые снежинки. - Ты меня любишь?.. Скажи, ты меня любишь? Только прошу, не плачь… - У меня замерзли ноги, - чуть слышно сказала Она. - Я тебе завтра позвоню… Смотрела вслед удаляющейся спине, и сердце кричало: "Люблю! Люблю!! Люблю!!!…" Но с губ слетал лишь шепот… тут же растворяясь в облачках теплого пара… * * * Он что-то говорил, говорил…срываясь на крик…Тут же что-то просил… хватался за сигарету и, не сделав и пары затяжек, тушил. "…C подругой…зашли в кафе… шампанского….. прекрати…что за концерт…я устала… хочу спать…" В ушах звенели слова, словно пощечины… Она их не слышала… Закрыла глаза… "Я ничего не могу ему сказать…Ничего не могу сказать, слышишь?" Слезы бессилия сами собой рванулись наружу... - Ты что? Милая? - кинулся он целовать Её руки. Там, где на запястье сердце бешеным пульсом плакало вместе с ней. - Прости, прости! Я идиот, я дурак!! Не знаю, что на меня нашло… Я люблю тебя, слышишь? Только не уходи от меня, не исчезай, я не смогу без тебя… Ты меня любишь?.. Скажи, ты меня любишь? Только прошу, не плачь… "Дежа вю"… с разницей в полчаса… - Ты меня любишь? Ответь же! - пристально смотрел он ей в глаза. "Вот!!! Сейчас!!! Непременно! Рассказать всё и не мучиться больше! Собрать чемоданы, взять такси - и к нему!" Но опять нужные слова застревали где-то на подходе… Она лишь кивнула головой: - Да, конечно… люблю… Он благодарно обнял Её колени и уткнулся в них лицом. А Она смотрела невидящим взглядом в черный квадрат окна… "Как легко я это сказала, почему сейчас, почему тут, когда я должна была сказать совсем не то??? Почему??? Где же взять силы?.. Я не люблю! Не люблю тебя! НЕ ЛЮБ-ЛЮ!" "Не люблю!", - в исступлении кричала она, глотая слезы… Но этот крик застревал где-то внутри, и не мог выбраться наружу... Начали покалылать замерзшие ступни… Нестерпимо больно… |
Проснулась!!!
Что-то пронзительное и неприятное пронеслось в моей голове…. "Будильник"- подумали мои сонные мозги. "Рано!!!"- отказывалось подчиняться тело. Минуты три разум и непроснувшееся туловище спорили друг с другом, пока точку в этом споре не поставил Байкал. Чёрное и пушистое взобралось на меня и принялось тыкаться мокрым носом в шею, требуя утреннего приветствия и завтрака. Потеребя Байкала за ушками, я зевнула и села на кровати. Ноги машинально обшарили прилегающую территорию в поисках тапок. Напялив один из нашедшихся, я, кряхтя, полезла под кровать. "Ничего себе зарядочка с утра,"- ныли мои косточки. "Это всё происки Байкала",- вынырнула я с довольной миной и со вторым тапком. Надо сказать, что Байкал- это вовсе не большой и надёжный пёс, а всего лишь маленькая чёрная кошечка. А "Байкал"- ну что поделаешь, хотелось именно собаку, но найдя как-то под дверями это крохотное существо, я решила что не посмею оставить его там же... Так моя находка и стала Байкалом, по принципу "как вы лодку назовёте, так она и поплывёт". Плетусь на кухню, то и дело пытаясь не споткнуться о Байкала, которая, чуя приближающееся кормление, решила в эту минуту проявить всю свою любовь ко мне, буквально вися у меня на ногах… ШЛЁП!- упал в её миску кусок рыбы…Довольное урчание…. "Как мало тебе надо для счастья, Байкаша",- завистливо подумала я. Оставляю её наслаждаться и иду в ванную. Открываю кран с горячей водой - ничего…. Заглядываю снизу, пытаясь, видимо, высмотреть в кране её проблески… Любопытство всё-таки порок - убедилась я, когда кран громко плюнул мне в лицо ржавой водой, что-то пробурчал и замер в исходном положении… От обиды я выругалась и, стуча зубами, встала под холодный душ. "Господи, за что мне это?"- вертелось у меня в голове. "Детка,- ответил мне Господь голосом Порфирия Иванова, - закаляйся, и пребудет в твоём теле здоровье на вечные века!" Но моё тело только покрывалось мурашками и упорно не желало закаляться. Наконец-то, отмучившись, иду варить кофе. Пока он закипает, быстренько навожу марафет. Всё у меня выверено… Просчитано, с точностью до секунды. Вырисовывая на себе красоту, повторяю про себя: - Красавица ты моя! Что ж ты такая страшненькая?.. "Красавица" с укором взглянула на меня из зеркала и подмигнула одним накрашенным глазом, мол, на себя посмотри! В этот момент, когда я уже было окончательно поверила в собственную привлекательность, с кухни промчалось со скоростью самолёта чудище, именуемое Байкал и, встретив на своей траектории мою ногу врезалось в неё… Результат не преминул сказаться…Рука мастера, т.е. моя, дрогнула и оставила под недорисованным глазом внушительный черный след. "Вон отсюда!!!"- взвизгнула я, и Байкал стрелой рванула в комнату с ещё большей скоростью. Быстренько заканчиваю раскраску…и тут же слышу с кухни предательское шипение… "Чёрт…К-О-Ф-Е-!"- бегу на кухню и, чуть не плача, смотрю на коричневую лужицу на вчера ещё белоснежной плите. В телевизоре, будто издеваясь, привлекательная ведущая утренней программы пожелала всем проснувшимся "Приятного завтрака". Обиженно переключаю канал …Мультики…Что ж…хотя бы оптимистично с утра! Жёлтый цыплёнок с внешностью жертвы Освенцима напевал: "Какой чудесный день!" Забыв о приятной процедуре пития свежесваренного кофе, выхлёбываю из холодильника стакан сока, хрустя черствым печеньем. "Пора бы начать давать себе запас времени минут на 5 по утрам,- подумала я, - а то все мои выверенные секунды обращаются в прах, учитывая форсмажорные обстоятельства в лице Байкала". Боковое зрение тут же ухватило минутную стрелку на часах, висящих на стене, и я стремительно бросилась в комнату, догрызая печенье на бегу. Судорожно производя обыск в шкафах на предмет "что надеть?", я надеваю первое, что попалось под руку - попались, конечно, же джинсы. "Надо бы готовиться с вечера"- слышу я сама себя. Впрочем, эту фразу я повторяю каждое утро, а воз и ныне там. Кидаю в сумочку всё что лежит на столе - (нет времени на избирательность): тушь, помаду, ручку, ключи, телефон, блокнот, сгребаю кучу мелочи, какие-то жевательные пластинки, зажигалку и ещё пару-тройку предметов, которые нет времени рассматривать, но: "Авось пригодится"? Хватаю в охапку Байкала: "Не грусти, чудовище моё",- целую её в нос и выскакиваю из квартиры, завязывая в лифте шнурки на кроссовках… Пробежечка до метро придала мне здоровый румянец и одышку. "Пора бросать курить"- сказала я себе и полезла в сумку за сигаретами. Естественно, их там не было - ведь вчера ещё Байкаша сгрызла вечером последнюю штуку. "Действительно, пора" - тоскливо вторила я самой себе. Продираясь сквозь толпу, мужественно запихиваюсь в пасть метро. По законам жанра у меня должна была бы кончиться карточка, но кто-то на небесах сжалился надо мной… Сбегаю по эскалатору, лавируя между рюкзаков, бабулек и детей… Ныряю в последний вагон уже уходящего поезда. Двери захлопываются на моей сумке... Выдёргиваю её, родную, из железного плена и слышу предательский звук чего-треснувшего..Понимаю что этим "что-то" были мои очки, ещё только недавно купленные на мои кровно сэкономленные…Что-то кислое нарастало внутри меня, поднималось…Чтобы не разреветься, кусаю губы…Терплю… Утешает только одна мысль, что я неплотно позавтракала, т.к. со всех сторон я оказалась прижата чьими-то локтями, ногами и сумками… В спину упирался зонт, перед носом была чья-то книжка, и так мерзко несло каким-то дешёвым одеколоном, словно обладатель этого мощного запаха принимает одеколонные ванны… Рекламная красавица в шикарной шубе сочувственно посмотрела на меня с плаката… Я также обречено подмигнула ей: "Да, дорогуша, тебя в этой шубе сюда - вышла бы, наверно, просто в дубленке"… На моей остановке меня вынесла вся эта братия и так же дружно, в потоке, понесла наверх… Именно в такие минуты я понимаю, что означает выражение "близкие люди"… Свежий воздух города с примесями выхлопных газов ударил мне в лицо на выходе, я закашлялась, и, довольная благополучным исходом (сломанные очки и синяк на спине от зонта - это мелочи) помчалась за сигаретами…Табличка "переучет" ещё больше укрепила меня в мысли о "чудесном" дне… "То, что я опоздала на работу уже на 15 минут не спасет меня от гнева начальства, если я опоздаю на двадцать",- подумала я и завернула в магазин за угол… …Попыхивая сигаретой (какая всё-таки затягивающая гадость), я стала приходить в себя… Нервные клетки восстанавливаются, как сказала какая-то умного вида тетечка мне по телевизору буквально вчера. И я поспешила с ней согласиться…Я, которая с детства была приучена переходить улицу только на зелёный свет, смиренно ждала нужного сигнала. Рядом резко затормозил какой-то дребезжащий зелёный "унитаз" и обдал меня столпом воды из лужи… Наблюдая, как мои джинсы цвета "индиго" превращаются в нечто похожее на камуфляж, я почувствовала, что внутри меня лопнула струнка, которая висела на волоске, и из глаз хлынули слёзы… В окно на меня смотрел небритый мужик, пытаясь сделать извиняющееся лицо. Я шваркнула ногой по колесу, думая что так мне станет легче…Однако, кроме "тёплых" слов водителя, раздавшихся из открытого окна, я ничего не почувствовала. Выругавшись в никуда, я побрела на работу - (не домой же возвращаться в самом деле). Охранник у входа окинул меня "деревянным" взглядом, но сказал только "Добрый день!" "Ну и выдержка у парня,- восхитилась я. - Меня бы глядя на такое чудище распирало бы от смеха". "Драсть",- буркнула я в ответ и прошмыгнула в лифт… Вдавив кнопку родного пятого этажа так, что побелели пальцы, я понеслась на встречу с коллективом, уже рисуя в своем богатом воображении картину "Босс убивает свою сотрудницу" под ехидные усмешки сослуживцев… Кабина, поднимавшая меня на "Голгофу", дёрнулась и остановилась… Индикатор показывал цифру три…Я судорожно стала нажимать на все кнопки подряд. Но ни вверх, ни вниз лифт ехать не собирался… Я "дзинькнула" в аварийный звоночек, там что-то всхлипнуло, щёлкнуло, и окончательно отключилось… Я смиренно наблюдала за тем, как погасли лампочки. "Зато грязь не видно," - промелькнула неизвестно откуда взявшаяся мысль, я присела в уголок лифта, обхватила коленки руками, и в мозгу у меня крутилась песенка из мультика "Какой чудесный день, какой чудесный день"… |
Сквозь туман я слышала как внизу стучали в двери, какие-то голоса что-то спрашивали, а я что-то отвечала, потом кто-то бегал по лестнице, ковырялся в дверях…Я видела испуганно-зелёное лицо лифтёра, охранника, который поднимал меня и вёл под руки в кабинет, я видела как вокруг меня столпились все мои сослуживцы, как наша секретарша Людочка заботливо совала мне в нос нашатырь; как менеджер Лёша пытался расстегнуть пуговицы на блузке, крича "Дайте ей воздуха!" и как наша главбух Лидия Викторовна, оттаскивала Лёшу от меня, и шептала мне на ухо что-то о беременности… Краем глаза я видела, как зам. директора Игорь Витальевич делал ужасное лицо и что-то злорадно говорил про то, как из-за меня наша фирма потерпела убытки… Вдалеке мелькал программист Паша с тусклым выражением лица и бурчал что-то о "нехватке у меня свободных ресурсов и о перезагрузке", а администратор Наташа щебетала про скорую…
"Что это? Я умираю? - пронеслось в голове. - А я забыла заплатить за телефон по извещению…" Лицо Людочки стало приобретать какое-то кошачье выражение, а ваточка с нашатырём щекотала мой нос, я морщилась, отворачивалась и - АПЧХИ!!!! - проснулась… *** Байкаша смотрела на меня, хитро прищурившись… И щекотала меня усами… Упрямо и настойчиво звонил телефон… "Я спала…я спала? Я спала!!!"- смахнула я своё ненаглядное животное и, вскочив, рванула за трубкой… Букет цветов на столе и открытка освежили мою память в секунду… Вчера меня торжественно провожали в отпуск и заодно отмечали мой день рождения. Мы пили шампанское и ели вкуснючий торт, который мне подарил директор, я заметила подарки, которые погружали вчера вместе со мной в машину, и вспомнила строго-наставительное лицо Лидии Викторовны, которая требовала от Лёши отвезти меня в целости и сохранности… Людочка просила меня обязательно привезти ей с курорта синее парео, а Паша что-то кричал вдогонку о моем пароле на компьютере… Встревоженный голос Людочки что-то кричал мне в трубку, а я только смеялась в ответ: "Да…да, всё хорошо, передай всем огромный привет…Да, непременно привезу… помню-помню… обязательно синего цвета…целую…я вас всех очень люблю!!!" Я положила трубку и со всего размаху рухнула на кровать…. "Господи, какое хорошее утро, просто Чудесное утро!!!",- схватила я Байкала в охапку и расцеловала… |
Надюша)))
Рада тебя здесь видеть))):flower::support::flower: Счас почитаю все, что ты тут наТворила))))))) ПС. на Литсовете я страничку сделала, но...(( ППС. и даже тут есть мой топик.. Но ты все равно многое уже читала))))))) еще ППС... Замечательная у тебя линеечка:love:)))))) |
Юль, воистину, мир тесен :-)) на самом деле я вывешиваю пока прошлое... на новое времени пока нет..мысли другим заняты, сама понимаешь ;-))
пошла искать топик твой... или лучше дай ссылочку...а? |
Он тута, рядом))
"НеСлучайное" именуется))) |
Вложений: 2
Воть...)))))
Если что - свистни, уберу..)) |
ой... а где это?-))
нет, зачем убирать?.. я только за.. к тому же здесь ссылка на автора есть. все нормуль :-)) |
Вложений: 1
Это в моем сборничке)))))
А указание автора - а как же, обязательно)))))))) |
skorpioshka Спасибо! :flower: Очень женское, очень с душой...
|
Две лицевые, две изнаночные...
Понедельник. 20ч. 30 мин. Две лицевые, две изнаночные, две лицевые, две изнаночные…. Спицы мелькают перед глазами. Их методичное позвякивание усыпляет, но спать нельзя. Осталось полчаса до его прихода. …Вчера, когда я провожала его у дверей, и застегивала пуговицы дубленки, он сказал: - Хорошо с тобой, тепло, а на улице такой ветер… - Оставайся, - чуть слышно прошелестела я, прекрасно понимая призрачность моих надежд. Он поморщился, тут же улыбнулся и притянул меня к себе. Я вдыхала запах дубленочной краски, его вишневого табака, и еле уловимый запах одеколона. «не уходи, не уходи, не уходи…» - заклинал мой разум, пытаясь донести до него мою боль. - Маленькая, ты же все прекрасно понимаешь, я должен идти. Я приду завтра, слышишь? Как обычно, в 9 вечера. «На том же месте, в тот же час» - чмокнул меня в макушку. - Хорошо, я буду ждать, - пальцами дотронулась его шеи, кадыка… хочешь, я свяжу тебе шарф, чтобы ты не мерз? Теплый и уютный. Хочешь?, - вскинула просящие глаза. - Рукодельница ты моя, свяжи, конечно, - улыбнулся он, - я завтра приду и тут же одену. Из твоих теплых ручек – что хочешь приму, - поцеловал каждый пальчик и уткнулся носом в ладошку… Сегодня, возвращаясь с работы, я купила по дороге спицы и пряжу. Подумать только, не брала в руки вязание со школы. Во мне проснулось какое-то непонятное чувство, меня обуревали эмоции. Хотелось сделать для него что-то невообразимо большое, гораздо больше, чем я могу, лишь бы оценил, лишь бы остался… 20ч. 55 мин. Две лицевые, две изнаночные, две лицевые, две изнаночные…. Глаза почти слезятся от напряжения. Только бы успеть до его прихода. Посмотреть, как он обрадуется подарку, повязать заботливо ему мягкий толстый шарф, еще хранящий тепло её рук… и как мне раньше не приходило это в голову? Вторник. 06 ч. 30 мин. Будильник. «Как болит голова, Боже! Словно чугунный котел, еле отрываю ее от подушки. Глаза превратились в две маленькие щелочки, опухнув от слез. Не пришел ни в 9 вечера, ни в 10, ни в полночь. Даже не позвонил, а, может, с ним что-то случилось?». Рука сама потянулась к телефону – позвоню сама. Нет, он просил не звонить ему самой, чтобы не нервировать лишний раз жену. Придется ждать звонка. А пока надо плестись на работу – утопая в бумагах, я могу отвлечься на 8 часов от мыслей о нем… 20 ч. 30 мин. Кофе греет желудок, а пальцы холодные… кажется, что кровь во мне вообще не циркулирует. Я забралась «с ногами» в кресло, укуталась до подбородка в плед. Не помогает. Дрожь нарастает во мне волнами, он мелкой ряби мурашек до содроганий всем телом. Я разревелась, давая волю слезам. «Откуда они только берутся? Казалось, вчера я выплакала весь свой запас». Аккуратно свернутый шарф лежал на диване, мирно дремал, свесив свои кисточки. Я по-детски вытерла глаза внутренней стороной ладоней и взяла шарф в руки. Скоро 9 вечера, он может придти и сегодня. Повинуясь какому-то необъяснимому порыву, я стала распускать шарф… ряд за рядом. Один, два….пять, десять, двадцать. Хватит. Полезла в ящик, достала убранные спицы, и стала вязать заново. Две лицевые, две изнаночные, две лицевые, две изнаночные…. Он придет – и из моих рук получит только что вывязанный шарф, еще не остывший. Две лицевые, две изнаночные, две лицевые, две изнаночные…. Шерстяная нитка горячит пальцы. Я уже не чувствую холода, лишь желание поскорее закончить эти двадцать рядов и услышать звонок в дверь… Две лицевые, две изнаночные, две лицевые, две изнаночные… Среда. 19 ч. 30 мин. Черт, зачем я так напилась? Голова совсем ясная, только руки и ноги отказываются слушаться. Юль, давай еще по одной? Коньяк шел как по маслу, я даже и не знала, куда он помещается внутри… - Перестань, слышишь, перестань думать про него, - тянула меня за рукав Юлька, - ну сколько можно? Тебе самой не надоело три года унижаться? Да никогда он не разведется, как ты не понимаешь, когда там такие деньги, дура!! Дура!! – кричала она мне в ухо, наливая очередную рюмку, - Давай, за твое выздоровление от этой заразы! Я послушно опрокинула очередные 25 грамм, словно минералку и прошептала: - я люблю его… Среда. 23 ч. 30 мин. Две лицевые, две изнаночные, две лицевые, две изнаночные…. Не успела к девяти… а вдруг он приходил? А меня не застал… а он ждал, звонил минут 20, пока не ушел рассерженный и обиженный. А вдруг он придет сейчас, с вещами и насовсем? как же я его зацелую, заобнимаю… Две лицевые, две изнаночные, две лицевые, две изнаночные…. Почему у меня в руках 4 спицы и почему зигзаообразно петляют ряды узора?… Я устала, я устала…пора спать… нет осталось чуть-чуть… Две лицевые, две изнаночные, две лицевые, две изнаночные…. Две лицевые, две изнаааа…… Четверг. 20ч. 30 мин. Пришлось отпрашиваться с работы. Соврала, что разболелся зуб. Хотя, я почти не выдумывала – у меня действительно болело все тело, будто меня пропустили через соковыжималку. Такое тяжелое похмелье не приходило ко мне со времен студенческих «культурных мероприятий». Все правильно, Юлька как всегда зрит в корень. Не хочу больше быть дурой, транзитной станцией на полтора часа, довольно! Не хочу «откупных» подарков к каждому празднику, когда приходится сидеть дома одной – ведь он с семьей… не хочу вздрагивать от каждого звонка, когда мы вдвоем, и не хочу сидеть на кухне у окна по ночам, потому, что постель холодна как сугроб, не хочу вымаливать каждые дополнительные 5 минут своего счастья, не хочу видеть этих хрустящих белоснежных рубашек, которые она крахмалит каждый день. Не хочу видеть извиняющихся глаз, которыми ты оправдываешься за каждый «неприход». Я не хочу его видеть, я не хочу его видеть… О, Господи, как же я его люблю! До боли, до судорог, словно стекло крошится на зубах, Это невыносимо… Пятница 03ч. 00 мин. Что удивительно, мое тяжелое физическое состояние привело к невероятному просветлению ума. Мне казалось все так просто и очевидно, как «Волга впадает в Каспийское море»… Больше не будет боли, ни мне, ни ему, больше не будет страданий, а любовь… она не лечится, она не уходит, не растворяется, её можно только убить в себе… Но я слишком слаба, а любви во мне слишком много, она в каждой клеточке, в каждой вене, в каждой артерии, мне не убить её… и только если не будет меня, она сможет умереть сама… Понедельник 10ч. 00 мин. Кап.. кап.. кап.. Первая моя мысль: «Дуреха… надо было в ночь на субботу. Никто бы и не спохватился. Наверняка с работы шухер подняли…» Шею холодила грубая шершавая ткань больничной наволочки… Кап…кап..кап… Вторая моя мысль: «Как холодно пяткам…дома я всегда сплю в носках… а ты всегда брал мои ступни в горячие ладони и растирал их от лодыжек до мизинчиков» Опять про него, опять, опять, опять… нельзя…невозможно… В глазах назрели слезы… я моргнула, не в силах смахнуть их рукой… ручейки побежали от краешек глаз по вискам и уткнулись в барабанную перепонку…. Кап…кап… с капельницей она опять возвращалась и наполняла любое свободное пространство моего тела и души, любовь к нему. Среда. 20ч. 30 мин. Две лицевые, две изнаночные, две лицевые, две изнаночные…. Спицы мелькают перед глазами. Их методичное позвякивание усыпляет, но спать нельзя. Осталось полчаса до его прихода… Среда. 21 ч. 10 мин. Звонок в дверь… |
Я не верю обещаниям...
Я не верю обещаниям… *** Твои глаза… Ты сильно-сильно зажмуривался и говорил: - Я сейчас тебя запомню…а по ночам, когда буду закрывать глаза, ты мне будешь сниться каждую ночь. Обещаешь? Я обещала… Твои губы… Когда ты целовал мой затылок, я, тая в твоем горячем дыхании, говорила: - Так меня в жизни никто не поцелует, кроме тебя. - Обещаешь? Я обещала… Твои волосы… Я гладила колючий ежик на твоей голове и хохотала: - Какой ты смешной! Такой лысенький… но я тебя и такого буду любить всегда… - Обещаешь? Я обещала… Твоя ладонь… Ты легонько гладил по моей щеке. Казалось, я ощущаю каждую бороздку на твоих пальцах и маленький шрам почти у самого запястья. Однажды кто-то сказал, что у тебя короткая линия любви. Тогда ты, разозлившись, полоснул по коже перочинным ножичком… - Я тебя никогда не забуду… - Обещаешь? Я обещала… Твое сердце… Я прижалась к твоей груди…В ухо бешено колотилось: «Я тебя люблю!». Я не плакала…я тихо поскуливала, зарываясь в твою куртку. - Я вернусь, слышишь? Ну что ты…. - Обещаешь? – задала я единственный свой вопрос… И ты обещал… А я верила. *** Твое имя… Твое имя застыло во времени… Ты так и остался существовать без отчества, с которым твое имя связывалось только в метрике о рождении, и в свидетельстве о смерти. Ты не успел его прикрепить к своим 5 буквам, тебя никто ни разу не называл по имени-отчеству…Мой навсегда мальчик… Сегодня я уже сама намного старше тебя, а на щеке до сих пор ощущаю тот след от маленького шрама. Тебя обманули - любовь оказалась длиннее жизни, тебе следовало взять выше лишь полтора сантиметров, лишь полтора! Кто знает, может, продолжив линию жизни, а не любви, ты был бы жив … Я готова поверить даже хиромантии. А сегодня - я даже не знаю, мой мальчик, снюсь ли я тебе? ведь твои глаза закрыты… Я сегодня ничего не обещаю… Я сегодня не верю в обещания… |
Без прикрас
Вечер… Обвожу глаза черным карандашом… кисточка с тушью порхает по ресницам, создавая открытый и чарующий взгляд. Блеск для губ сделал их влажными и волнующими. Рыжие локоны, завитые в маленькие золотые спиральки, собраны шпильками на затылке. Кто-то сказал, что у меня красивая шея… Идеальный маникюр уже подсох… Аккуратно надеваю чулки… может, это слишком? Нет, мужчины любят хорошее белье. Капелька «Кензо» падает в ложбинку у ключицы, другая - на пульсирующую венку под коленом… Достаточно. Аромат не должен чувствоваться при общении с женщиной, а только лишь когда она проходит мимо, встает со стула, т.е. в движении. С плечиков снимаю маленькое черное платье. Оно отлично скрадывает небольшие недостатки моей фигуры, а глубокое декольте выгодно подчеркивает грудь. Пара туфель, вышитых стеклярусом, на высокой и тончайшей шпильке ждет у порога.. Одеваю маленькое серебряное колечко, и нитку жемчуга вместо колье. Не люблю дорогих украшений… Широкий газовый палантин песочного цвета невесомо накрыл мне плечи… Летний вечер уже разлил прохладу… Я должна сегодня услышать то, что я хочу услышать уже несколько недель… Ночь… Ты смотришь в мои глаза и молчишь… только теплые пальцы проводят линию от мочки уха до краешка декольте… Ты почти не касаешься меня, а кажется, будто на коже остается багровый след… Горю…Закрываю глаза… В голове стучит только одна мысль: «скажи это, ну скажи, прежде чем…» Нет, ты молчишь. Только влажные губы считают мои позвонки, отчего миллионы мурашек рассыпались по коже. Кружится голова. «Я так больше не могу. Когда же я услышу это, когда?» Я чувствую биение твоего сердца. Оно сливается с моим, переплетается синкопами, и уже это бешеное двухголосие оглушает до звона в ушах. Разум теряется где-то в самых отдаленных уголках тела, и только поры в каждой клеточке кожи распахнулись в ожидании… сладко ноет низ живота… «Интересно, а сердце может выпрыгнуть из грудной клетки?» – промелькнуло в мозгу… Твои руки цепко держат меня, отчего, кажется, срывается дыхание… Я жадно ловлю воздух ртом, но еще больше захлебываюсь в волне собственного бессилия… В сознании отпечаталась только моя последняя попытка: - ты меня …любишь??? – с губ безнадежно слетело то, что рвалось наружу, свербило и ждало ответа... - я… хочу тебя!!! Но в необратимости желаний уже не было сил оттолкнуться… Пусть так.. пусть так… Пусть… Полетели… Утро… Открываю глаза. Вижу прядь твоих темно-русых волос на хрустящей наволочке… Осторожно целую твой висок, и отбрасываю одеяло. Свежий утренний воздух облизал меня с ног до головы. Меня передернуло мелкой дрожью. Руки пошарили вокруг в поисках одежды. Нащупав твою рубашку, накинула ее и побежала на цыпочках в душ. Ледяные струйки воды приводят меня в чувство…я даже не чувствую холода… Смываю с себя остатки вчерашнего макияжа. Опять то же самое. Сегодня – это был последний день, последний раз. Так надо. Так лучше. Он меня не любит, не любит, не любит! Глотаю слезы вперемешку с водой… Вкус соли, хлорки и неизбежности… Вытираюсь свежим махровым полотенцем (сколько их у тебя припасено, интересно, для каждой гостьи?) Все твои запахи, все твои отпечатки уничтожены. Теперь только нужно постараться начать все снова. Заглянула в дверной проем комнаты – ты безмятежно спишь… Любимый. Сажусь на кухонный подоконник. Жутко хочется есть. В голове спокойно и хорошо. В пустом холодильнике нашла грушу. Болтая ногами в воздухе, уплетаю за обе щеки сочную мякоть. Отчего-то стало легко на сердце. Я – сильная, я вытерплю, а ты – будь счастлив, любимый, я оставляю тебя… - не двигайся!! – вздрогнула я от твоего крика. В дверях, остолбенело уставившись на меня, смотрели на меня два огромный лазуревых глаза. - Что с тобой? – испугалась я, пытаясь встать к тебе навстречу. - Не двигайся! – уже шепотом выдохнул ты, присев на корточки передо мной и уткнулся в мои колени, - ты прекрасна… - Я? – изумленно поднялись мои брови, - ты не заболел? Тебе что-то приснилось? - в сомнении посмотрела я на твою рубашку, голые коленки, и разбросанные по плечам мокрые пряди волос. Ты держал мое лицо в ладонях и пристально вглядывался, будто видел впервые. - А у тебя оказывается веснушки, - улыбнулись твои глаза, целый выводок, - почему ты их скрывала? ПОЧЕМУ? А ресницы… , - ты провел пальцем по веку, - будто золотая краска…золото.. ты ангел, понимаешь, ангел!! – взволнованно выпалил ты… Я сидела, ошарашенная и сбитая с толку… Твои губы беспорядочно целовали мои глаза, щеки, губы, подбородок, влажные еще волосы, ладони, колени, лодыжки, пальчики ног в каком-то невообразимом исступлении. - Господи, как я тебя люблю!! Слезы брызнули у меня из глаз, и огрызок груши выпал из рук и покатился по паркету… |
Куда уходит детство?
Куда и когда уходит детство… никто не может дать на этот вопрос компетентный ответ. Может, в 16, а сейчас и в 14 лет, когда мы получаем маленькую книжечку с фотографией и признаемся гражданином с полными правами, мы становимся взрослыми? Может, в 18 лет, когда у ларька на углу можно гордо покупать пиво и сигареты? Доктора и академики так и не смогли сказать когда, когда же проснувшись утром, можно сказать себе «а вот детство-то и ушло»… Проснувшись утром и подойдя к зеркалу, с испугом нахожу на лице мелкие морщинки… «Это что? Я уже старею? А когда же я успела пожить? Вот только недавно считала себя ребенком, а тут раз - и морщины. Когда был этот переломный момент? Почему я не заметила?» Куда же ушло детство и на чем оно собственно и завершилось? А, будучи маленькой, мне так хотелось скорей вырасти, стать взрослой. Я с нетерпением ждала 15 лет, потом 16..18..и так далее. Казалось, что, достигнув зрелого возраста, мне будет дозволено все. Можно будет ложиться спать хоть за полночь, не есть по утрам манную кашу и суп на обед. Конфеты и лимонад употреблять в тех количествах, которые я сама себе очерчу и т.д. и т.п. Мне казалось, что я, как маленький человечек, не имею никаких радостей в жизни, что все за меня решают мои родители. «Когда же это все кончится? Я хочу быть взрослой!», - протестовало мое нутро, - «хочу, хочу, хочу!»… Вот и стала… Я улыбаюсь сама себе… Когда-то давно, когда по ночам мне снились кошмарики, я босиком шлепала в мамину и папину комнату, ныряла рядышком под одеяло и, в теплых маминых объятиях под папин храп блаженно засыпала… А сколько радости было вечером, когда папа приходил с работы! Повиснуть на шее, поцеловать небритую щеку, и сразу же захлопать ресничками: «а что ты мне принес сегодня?» и каждый день что-то было: шоколадка, конфетка, мороженое, яблоко или просто кусочек хлеба с сыром или колбасой, которые он утром брал на обед. «А это мне по дороге лисичка (зайчик, ежик и т.п. в зависимости от ситуации) передала для тебя», - говорил папа, а ошеломленные глаза смотрели на него доверчиво и протягивались ручонки за таким необычным подарком… Подарок маме на 8 марта… заварной крем из пакетика, из которого так хотелось сделать мороженое! А потом, после сочетания немыслимых компонентов, вся эта кипящая масса, снятая с огня была поставлена в морозильную камеру («а куда же еще, ведь мороженное должно быть холодным», - справедливо и логично рассуждал мой детский разум), благодаря чему новый холодильник был загублен напрочь… Ах, эти блинчики (*сладко зажмурившись, вспоминаю я*). Мама, уехав в санаторий, оставила всю свою троицу на папиной шее. Папа же, будучи мужчиной, как и положено, стоически варил нам пельмени и жарил яичницу с сосисками. А на выходные… Боже, а на выходные, он загружал нас в машину, и мы, сияя как медные пятаки, знали, что сейчас нас ждет «Чародейка» - типичная «совковая» блинная, но сейчас я вспоминаю ее как нечто волшебное… Аромат блинов приятно щекотал ноздри, и мы нетерпеливо ждали папу с заказом: блинчики с маслом, со сметаной, с повидлом… и все это с пылу с жару, запивая напитком, гордо именуемым «кофе с молоком», в котором было кофе ровно столько, сколько и в молоке J. Но это ощущение маленького праздника оставило в моей детской душе неизгладимый след. Вечером, после работы, сидя на кресле у телевизора, папа читает газету, а я, пытаясь хоть как-то привлечь к себе родительское внимание, по-пластунски проползаю под папиными ногами между креслом и тапками. Папа делает вид, что не замечает моих поползновений но, когда уже почти половина моего туловища миновала этот «мостик», папины ноги опускаются и прижимают меня. Визг, смех, крики «караул!». И вот уже заразившись моим весельем, сестра и брат, несмотря на свой уже школьный возраст, тоже «паровозиком» пытаются миновать препятствие в виде «мостика» и тоже оказываются в «капкане». Можно вспоминать эти картины одну за другой, а потом еще, и еще, и нанизываясь как бусинки на нить, они и образуют в моей памяти образ Детства… Он неуловимо легкий, кружащий меня в водовороте образов, лиц, слов, запахов. Он увлекает меня за собой в эту волшебную страну, наполняет воспоминаниями, а потом улетает, оставив только грустную улыбку на лице… Я не знаю, когда оно прошло, когда захлопнуло за собой дверь, мое Детство. А сейчас, кружась в водовороте взрослых проблем, порхая между работой, домом, магазинами, какими-то обязательными делами, выходами в «люди», отпусками, выходными, авралами, поездками, друзьями, врагами, деньгами, долгами, обязательствами, я осознаю: «Я получила тебя, «взрослая» жизнь! Я могу делать что хочу, могу ложиться спать поздно и кушать мороженое и конфеты сколько захочу, могу накупить на свои деньги кучу тех игрушек, которые мне так хотелось иметь, я могу всё то, о чем я тогда мечтала!» Но… я уже не желаю всего этого давно. И единственное, чего мне хочется, это проползти под папиными ногами, ощущая все тот же «щенячий» восторг и свернуться комочком под одеялом рядышком с мамой… И, понимая, что никогда, НИКОГДА этого уже не повторить, и не ощутить каждой клеточкой своего тела, я говорю себе: «Детство давно прошло» и сглатываю непонятно откуда навернувшиеся слезы… |
маленькая сказка о большой Любви
Старый стоптанный Башмак страдал уже неделю… Он изнывал от внезапно нахлынувшего чувства, поглотившего его с головой… В их тесный мирок впорхнула - с презрительной усмешкой - настоящая красавица… Её тонкая кожа, такая нежная и приятная на ощупь (о, об этом он мог только догадываться в мечтах), сводила его с ума.Изящный каблучок своими умопомрачительными формами заставлял трепетать его сердце, оживляя в нем забытые чувства. …Его жизнь уже который год была до безобразия серой и скучной. Когда-то давно он был Туфель, гордый и напыщенный, а теперь никто даже и не помнит его имени… Башмак - он и есть башмак… Даже с маленькой буквы… В молодости он уверенно и стремительно входил в любые кабинеты с внушительными табличками и важно щелкал каблуком при появлении на пути какой-нибудь молоденькой Босоножки. А они слетались к нему, как мотыльки на фонарный свет. Он даже не помнил все их имена, формы, цвета… Они перемешались в его памяти - белые, цветные, с ремешками и без, открытые до неприличия и застегнутые наглухо, наивные дурочки с бантиком и роковые красотки с 12-сантиметровыми каблучками… "Сколько же их было", - улыбался он про себя… А теперь он лежал в самом дальнем углу обувной полки, практически не выходя в свет. Его походы ограничивались только прогулкой до мусорного ящика или до ближайшего сигаретного ларька в жуткий ливень и грязь. И тогда он возвращался и страдал от собственной ненужности и беспомощности. Соседи не любили его, а скорее уважали. Кроссовка подтрунивала над его неуклюжестью: "Удивляюсь, как ещё ты не запутался в собственных шнурках, растяпа". Он лишь фыркал и забивался в свой угол. Там жила его старая гвардия - древние, как он, туфли, которым только и оставалось, что беседовать друг с другом о былых временах: - А вы помните?… а вы знаете?… а тот прием в 94-м?… ах, я тогда в Ялте так танцевала, что сменила 5 набоек!… А я ходил по малиновой дорожке к самому ***!!!…. Ох, ах!.. дааа… было-было… Так и текли эти будни… А вечером, когда возвращалась молодежь, они чувствовали себя вымирающими динозаврами, завидуя их блеску и задору… Осуждая их внешний вид, распущенность и чрезмерную раскрепощенность, они внутренне желали быть такими же, но все старания не приводили ни к чему, кроме как к оторванным каблукам и подошвам… Лишь Тапочки, все семейство, от мала до велика, любили устроиться поудобней на полу рядом с обувной полкой и, раскрыв рот, слушать рассказы Башмака и остальных старичков о "той" жизни, снаружи… о настоящей… Для них он был непререкаемым авторитетом, а его жизнь настолько была им интересна, что они снова и снова просили его поведать о чем-то неведомом и загадочном… И лишь к вечеру они разбегались кто куда - кто на кухню, кто к телевизору, кто просто засыпал, свернувшись калачиком, преданно дожидаясь хозяина… Как вдруг, сияя и переливаясь, появилась Она… Уверенным каблучком отпихнула Тапочку-младшую под полку и вальяжно устроилась на мягком коврике… "Знай свое место!"- прикрикнула она… Тапочка засопела носом и скрылась за старым Сапогом… Все разом замолчали и уставились на Неё… В их семье никогда не появлялись подобные экземпляры. Даже молодежь, новомодная и порой чуть высокомерная, не позволяла себе подобных выходок… Над старшими лишь беззлобно подтрунивали, а те добродушно ворчали в ответ; младших всегда любили и оберегали, выделив им уютный коврик подальше от сквозняка… Семейка Босоножек презрительно хмыкнула, то ли завидуя её красоте, то ли осознавая свою теперь непригодность. Ботинки двусмысленно зацокали каблучками, глядя на Её формы, и о чем-то зашептались вперемежку со смешками… Старички укоризненно закачали головой и сбились в кучку… Ропот, негодование, восхищение, зависть, укор….. все чувства присутствовали на физиономиях окружающих: - Профурсетка! - прошипела старая калоша из дальнего угла… - Ммдаа, ручная работа! - масляно промурлыкал мексиканский Мокасин, приглаживая усы… - Француженка, точно! - обсуждали невзрачные туфельки, потягивая носиками в её сторону… Красавица покрутилась у зеркала, осмотрев себя со всех сторон, поправила блестящую пряжку, и с вызовом бросила: - Ах, не для этого общества я родилась, чтобы коротать свой век с этими плебеями!, - и отправилась в красочную картонную коробку, улегшись в облако тончайшей папиросной бумаги, которая издавала еле уловимый опьяняющий запах… "Париж, Париж!" - постановило общество и, потеряв всякий интерес к чужестранке, продолжали свои нехитрые дела-разговоры. И только старый Башмак не переставал думать о Ней… В сердце, давно напоминавшем о себе только лишь одышкой и аритмией, когда он трудом поднимался по лестнице, теперь расцветало совсем иное чувство. Оно накрывало его с головой, растекаясь по всему телу, пульсируя во всех жилах. Оно окрыляло, наделяя его грузное одутловатое туловище юной легкостью и готовностью лететь, бежать, стремиться сквозь все преграды к Ней, к Ней… К Ней!!!!… …Это была любовь… Он любил всей своей "старобашмачной" любовью, преданно и самозабвенно. До боли, до судорог, до желания сказать, прокричать о своем чувстве всем, кто может услышать. Он готов был возлежать около волшебной и притягивающей коробки вечно, охраняя Её покой. Он был готов отдать свою "копеечную" жизнь ради одного Её взгляда, одной Её ободряющей улыбки. Но Она и не подозревала о подобных эмоциях Башмака. У неё была другая жизнь, красочная и яркая. Она лишь проносилась мимо, окутывая его облаком своего неземного запаха, который он жадно вдыхал и лелеял в себе, храня этот аромат внутри себя трепетно и бережно. "Жизнь прошла, оставив за плечами только нелепые воспоминания, стертые со временем до однообразной серой массы, - подумал Башмак. - Я должен Ей сказать всё, а потом - можно и умереть". И вечером он собрался с силами, гордо вытянулся в надежде вернуть былую выправку, и вышел из своего темного угла обувной полки. Он стоял у коробки, и слова никак не хотели вырываться наружу, они вертелись, путались внутри - но он не смел даже заикнуться о своей любви. Он стоял и смотрел на Неё, запоминая каждый изгиб тела, наполнялся Её запахом, и смотрел... смотрел… смотрел… Её усмехающийся журчащий голосок вернул его в реальность: - Дедуля, тебе уже на покой пора, а ты все в ухажеры метишь. Иди, иди! - указала она своим очаровательным носиком, презрительно сморщившимся на темный угол, - тебе только и осталось коротать свои дни с этими калошами, а то ещё развалишься на моих глазах, а я не переношу подобных зрелищ. Избавь меня от своего обременительного присутствия", - и захлопнула перед его носом крышку от коробки. Все окружающие видели эту унизительную сцену. Интеллигентные тетушки отвернулись, делая вид, что ничего не произошло, молодежь хихикала, мужская половина снисходительно хмыкнула: - Что, не оценила наша прелестница бравого солдата? Башмак был готов провалиться под землю. Он скукожился, вжал голову в плечи и забился в угол, глотая слезы. В голове стучала одна только мысль: "Умереть, умереть, умереть!" Он не спал всю ночь… Слушая посапывание соседей, он мечтал сделать что-то такое, чтобы все-все, и Она в том числе, зауважали его и обратили наконец-таки внимание! "Неужели она не видит, что творится в его душе? Не чувствует, что только он, он способен сделать её счастливой?.. Хотя, что я могу ей предложить?.. Скрип своих подметок?.. Она - совершенство, а я - бесполезный жалкий червяк! Я должен уйти, уйти из жизни, из этого дома, но уйти красиво! И так, что они все пожалеют об этом, а она ещё будет кусать себе локти, что не осознала, что не о-соз-на-лаааа…", - провалился он в свои невеселые мысли и заснул… Весь следующий день он провалялся без мыслей, отрешенно глядя на пустую коробку в прихожей… "Милая, Дорогая, Любимая, самая-самая желанная… Ничего, ничего… мы все равно будем вместе…",- повторял он про себя как заклинание… Все случилось вечером… Хлопнула входная дверь, громко выругался знакомый хозяйкин голос, и что-то шваркнулось в угол, рядом с дверью… "АХХХ!",- выдохнули все хором. Красавица-чужестранка, неприступная и гордая, была выброшена в угол к венику. Поникшая и побитая, она пыталась прикрыться его прутиками, но все заметили, что произошло. Её изящный, точеный каблук, бывший предметом зависти всей женской половины их обувной семьи и вожделения у мужской - был сломан, и лишь его куцая половинка жалобно торчала металлическим штифтом. Столько горя и страдания было в её хрупком тельце, что никто не посмел рассмеяться. Все знали, что это конец и, ошеломленные, молчали… - Допрыгалась, - ехидно бросила в её сторону одна из Туфелек, но под всеобщее цыканье, пристыжено замолчала. |
| Часовой пояс GMT +3, время: 14:13. |
Powered by vBulletin® Version 3.6.12
Copyright ©2000 - 2025, Jelsoft Enterprises Ltd.