Как и любая репрессивная норма, сколько-нибудь соприкасающаяся с политикой, статьи о государственной измене и шпионаже неопределенны в формулировках и сложны в толковании. Что дает возможность для судейского усмотрения, отныне не ограниченного соображениями здравого, пусть и обывательского смысла «суда улицы» — присяжными. Как, например, следует судье толковать новую формулировку ст. 275 (государственная измена) — «оказание <...> консультационной <...> помощи иностранному государству <...> в деятельности, направленной против безопасности РФ»? Если подсудимый потрепался о политике с пресс-атташе иностранного посольства, позавтракал с иностранным бизнесменом или пообедал с корреспондентом иностранной газеты, угрожают ли такие действия безопасности РФ? И является ли деятельность пресс-атташе, бизнесмена или журналиста направленной против безопасности нашей страны? Единственный критерий, который позволяет судье принять решение, — это существующая политическая конъюнктура. А сегодняшняя конъюнктура не благоволит иностранцам.
Весьма показательно, что все ужесточения последнего времени идут со ссылкой на интересы национальной безопасности и в основном касаются главы 29 УК — преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства (раздел «Преступления против государственной власти»).
То есть государство защищается. От кого? Почему именно сейчас? Или террористическая угроза сегодня стала более очевидной, чем вчера или позавчера? Или мы в связи с кризисом готовим новое «дело Промпартии»? В рациональную логику такие решения не укладываются, но это консолидированное мнение власти — поправки к законодательству о присяжных были разработаны в комитете по безопасности Госдумы, а поправки к шпионским статьям подготовлены в правительстве.
Правда, есть один маленький нюанс. Все эти инициативы, по скорости прохождения через законодательную процедуру способные соперничать только с внесением поправок в Конституцию, увеличивающих срок полномочий президента и парламента, идут в противофазе с посланием президента, с его заявлениями, которые он делал на съезде судей или на встрече с омбудсменом, о гуманизации законодательства и правоприменения.
В этой же логике — и в этой же противофазе — существуют «освобожденный» под несусветный и никем не внесенный залог Василий Алексанян и так и не помилованная Светлана Бахмина.
http://www.vedomosti.ru/newspaper/ar...8/12/17/174094